Лариса Голубкина: "Надеюсь, Эмир Кустурица сделает сильный, эмоциональный спектакль, который бы ошарашил зрителя"

Народная артистка РСФСР Лариса Голубкина

Фото: Михаил ФРОЛОВ

Как в театре восприняли эту новость, нам рассказала народная артистка РСФСР Лариса Голубкина. Она служит в этом театре почти 60 лет.

- Сбора труппы с новым худруком еще не было. Поэтому у меня нет личного впечатления от встречи с Эмиром Кустурицей, но, как мне кажется, он больше человек из мира кино, чем из театра. Он знает фильм «Летят Журавли», но, возможно, не знает, что этот фильм был снят по пьесе Виктора Розова "Вечно живые", что много лет назад в «Современнике» шел прекрасный спектакль по этой пьесе. Хотя, по идее, театральный режиссер должен бы это знать. Но все равно, пусть Кустурица к нам приходит. Очень хочется, чтобы все у него получилось, - сказала Лариса Ивановна.

- Как живет Театр Армии сегодня? Пандемия сильно по нему ударила?

- Я целый год серьезно болела. Сперва был ковид. Потом ногу сломала, из-за ковида мне не стали делать операцию. И я полгода со сломанной ногой была… Поэтому точно не знаю, что происходит в театре сейчас. Знаю только, что очень много актёров у нас умерло. В основном мужчины. Теперь все на этот ковид валят.

- Вы уже вышли на работу?

- Уже играю свой спектакль «Заплатки». Что касается Театра Армию… Очень мало режиссеров знают нашу специфику. Давно нет того театра, который строил Алексей Дмитриевич Попов, а после него его сын - Андрей Алексеевич Попов. Нет той труппы, в которой каждый актер знал своё место. Мое поколение артистов: Алина Покровская, Федор Чеханков, Людмила Чурсина - мы сели на хвост тому великому поколению, которые создавала наш театр. Это Людмила Касаткина, Владимир Зельдин, Нина Сазонова. Сейчас повсюду происходят изменения, ломки.

Мне бы хотелось, чтобы на место руководителя пришел человек, у которого есть концепция развития, который видит задачи, стоящие перед театром. Алексей Дмитриевич Попов все это знал, понимал... Не успели построить наше грандиозное здание в Москве, как началась Великая Отечественная война. У театра тогда мышцы были военные, это была силища. Солдаты, которые сидели в зрительном зале, прямо со спектакля шли на фронт. У нас была военная организация. Сейчас – уже нет... Сейчас совсем другое время. И это нормально, театры не могут целый век существовать в статусе-кво. Появилась хорошая, мыслящая, заразительная молодежь, которой нужны хорошие руки…

- Этим человеком с хорошими руками мог бы стать Эмир Кустурица?

- Кустурица - веселый парень. Я очень надеюсь, что он даст мне спеть что-нибудь цыганское. Думаю, смогу его в этом плане удивить и даже развеселить. Знаю, как звучать на нашей сцене. Эту сцену не так просто укротить. Стоит артисту слегка повернуться спиной к залу, и его совсем не слышно. Надо знать, как посылать звук. Когда Алексей Дмитриевич Попов понял, какую махину ему построили (сцена Театра Армии - самая большая в Европе - Ред.), он стал приспосабливаться к ней. Эта сцена огромная, как степь. У нас даже был спектакль «Степь широкая». Был спектакль «Океан», где большущий корабль возвышался над сценой. Можно какие-то космические спектакли ставить. А вот русская классика пропадает на ней, теряется. Не может русский психологический театр работать на полигоне – слишком сцена большая. Тем более трудно найти человека, который бы знал, как управляться с ней. Мало у кого это получалось. Неслучайно наш театр называли братской могилой.

Но Эмира Кустирицу точно будет видно на нашей сцене. Он яркий… Может быть, ему удастся сделает что-то невероятное, фантастической, с музыкой, с оркестром. Не «Чайку», не «Три сестры», а какой-то очень сильный, эмоциональный спектакль, который бы ошарашил зрителя.