Евгений Примаков: «Раньше у либералов в ходу был термин «пора валить». Так вот, теперь — «пора домой»

Глава Россотрудничества Евгений Примаков.

Фото: Иван МАКЕЕВ

Глава Россотрудничества Евгений Примаков на Радио «Комсомольская правда» поговорил с главредом «Комсомолки» Владимиром Сунгоркиным об «отмене» Достоевского в Европе, бюрократических препонах для возвращения соотечественников в Россию и будущем Мариуполя.

«РУССКИХ ДОМОВ» СТАЛО МЕНЬШЕ

- Продвижение России за рубежом, гуманитарная политика - все это, видимо, усложнилось многократно за последние месяцы. Недавно мэр Львова заявил, что уровень русофобии в мире еще недостаточен. А вас чем-то удивил накал русофобии в мире?

- Во-первых, привет господину руководителю города Львов, спасибо огромное за его прекрасную откровенность. Да нет, не удивил. Остервенение такое ожидаемое было, все росло, должно было прорваться когда-то. Прорвалось вместе со специальной военной операцией. Проблемы, которые у Агентства есть… Ну, у нас есть культурные центры, как мы их называем, «Русские дома», они есть в 80 странах мира. Хотя уже немножко меньше, потому что в Европе их стали закрывать. Это наша большая боль, потому что мы же все-таки федеральное агентство, то есть мы федеральный орган исполнительной власти. Где-то что-то открыть мы можем только по межправительственному соглашению. Были бы мы какой-нибудь неправительственной организацией, некоммерческой или еще что-то такое, да плевать, открылись бы где угодно. А здесь межправительственные соглашения. Соответственно эти страны, где мы есть, они эти соглашения отменяют, прерывают, и наши сотрудники уезжают, а мы вешаем замок на двери.

Евгений Примаков в студии Радио "Комсомольская правда".

Фото: Иван МАКЕЕВ

- Что сейчас важнее - заботиться о нашей диаспоре за рубежом или пытаться их все же вернуть различными технологиями на историческую родину?

- Как чиновник, я конечно, должен ответить, что мы должны всячески помогать нашим соотечественникам, проживающим за рубежом. Поскольку их присутствие в этих самых странах является одним из способов проведения нашей политики, демонстрации доброй воли, добрых намерений, мира и сотрудничества. Но откровенно говоря, я считаю, что как раз приоритет должен быть в возвращении. Знаете, раньше такой модный был среди либеральной интеллигенции термин – «пора валить». Вот я считаю, что «пора домой». Естественно, никто никого не гонит и не шантажирует, но надо понимать, что огромное количество русскоязычных людей за рубежом постепенно будут там ассимилироваться.

В этот самый момент во мне должен включаться мидовский чиновник, и я не должен называть названия этих стран, потому что обидятся. Но, тем не менее, многие страны Средней Азии целенаправленно ведут политику ассимиляции русскоговорящих, поскольку они строят свою гражданскую нацию.

Должны ли мы смотреть на это со смирением и говорить: «Ну да, хорошо, ладно?» Или мы все-таки должны решать свои проблемы? У нас есть проблемы с демографией, у нас есть необходимость репатриации специалистов. Так что репатриация должна быть частью нашей государственной политики, и гораздо более целенаправленной, чем это происходило до сих пор.

НУЖНО СОБРАТЬ 150 БУМАЖЕК, ЧТОБЫ ДОКАЗАТЬ, ЧТО ТЫ РУССКИЙ

- Вот вам мой личный опыт. Хорошая знакомая в Киеве живет, русский человек, у нее сын, 17 лет. Она сидит, размышляет, куда ей уезжать - в Россию или в Польшу? И один из главных аргументов: что все бюрократические формальности при переезде там гораздо проще преодолевать, нежели в России. В итоге, они уехали в Польшу, абсолютно русские люди. Что с этим делать, и что делается вообще?

- Хороший пример несовершенства нашей государственной политики, забюрократизированности. Сейчас, для того чтобы поучаствовать в программе переселения соотечественников, надо по-прежнему собрать 150 бумажек разных, доказать, что ты русскоговорящий, у тебя русский язык родной. Мне рассказывали про телеведущую на федеральном канале, которая приехала в Россию из какой-то среднеазиатской страны. И вот ей надо с какой-то периодичностью ходить в Сахаровский центр и сдавать там экзамен по русскому языку. При том, что у нее русский язык получше, чем у меня. Притом иногда еще не получается сдать, и приходится на пересдачу.

Да, это безусловное зло для страны, абсолютно антигосударственная деятельность. Я имею в виду таких чиновников, которые пытаются еще на этом зарабатывать. В принципе нам было бы неплохо, чтобы это было, знаете, как у израильтян. Когда человек спустился с трапа самолета, получил паспорт – всё. В Польше есть карта поляка. Там каких-то родственников надо иметь польских, довольно отдаленных, говорить по-польски либо ходить на какие-то курсы. И ты, например, можешь учиться бесплатно, получать высшее образование в Польше после этого.

Мы в этом плане отстаем. Например, у нас в этом году 1097 студентов из Белоруссии приедет учиться в Россию по квотам. А ежегодно в Польшу уезжает около 10 тысяч студентов из Белоруссии. Почему «около»? Потому что их никто не считает, потому что они поступают и так просто, без всяких квот.

Хорошо ли это? Да это ужасно. У нас только со следующего учебного года заработает система грантов. Потому что раньше иностранец получал просто гордое право учиться в российском вузе, никто ему не оплачивал билет, стипендию, общагу, медицинскую страховку. Я надеюсь, со следующего года из тех 23 тысяч, которые мы набираем (а через год будет 30 тысяч), человек 700-750 хотя бы пройдут с этой грантовой системой.

- Мне кажется, одной из причин того, что очень медленно что-то меняется в лучшую сторону, это отсутствие уголовных дел по этим служащим, которые всячески тормозят проникновение наших соотечественников на нашу же территорию. Хотя бы 3-4 человек таких поймали, зарабатывающих на этом, и сделали громкое дело, с показом по телевидению, в прессе. У меня в памяти ничего такого нет.

- Я тоже ничего не могу вспомнить. Я обычно грустно шучу, что мне бы тоже хотелось бы, чтобы у Россотрудничества появилось силовое подразделение. Просто зло иногда берет. Я знаю очень много толковых, честных людей с неравнодушным сердцем, которые работают в системе МВД и болеют за нашу историю, но знаю и других, знаю разных.

КОВЧЕГ «РОССИЯ»

- А настоящих иностранцев, не русскоговорящих надо в Россию зазывать на ПМЖ?

- У нас есть одна забавная история в Агентстве. Сейчас, правда, она немножко заглохла в связи со всеми происходящими событиями. К нам обратилась группа американцев, которые вообще никакого отношения к России не имеют. Некоторые из них, правда, православные, но они не соотечественники формально, по всем нашим нормативам. Такие «американские американцы», которым осточертело вот это: родитель-1, родитель-2, Black Lives Matter и прочее. И они воспринимают Россию как потенциальное убежище. Мы сейчас вели переговоры с двумя областями по поводу того, чтобы им выделили земли. Не бесплатно, они готовы были платить. Опять же, они продают свои фермы в Соединенных Штатах и переезжают сюда. Я уверен, что Россия в какой-то момент начнет восприниматься как материк адекватности и такой огромный ковчег-убежище, куда можно от идиотов убежать и жить спокойно, растить детей.

- Я слышал, буры из ЮАР тоже собирались к нам...

- Была история, но они так сюда и не доехали. Они присматривались к России, присматривались к Грузии. Честно говоря, не знаю, где они в итоге оказались. В 2014-2015 году, после возвращения Крыма, можно было прекрасно совершенно приглашать в тот же Крым для проживания христиан с Ближнего Востока, которых там резали. А христиане Ближнего Востока в основном это люди образованные и состоятельные. При этом они четко подпадали под все ооновские дефиниции преследуемого меньшинства по причинам религиозной принадлежности.

Вот здорово было бы тогда еще начать их завозить, поскольку это и легитимизировало бы историю с Крымом, и насыщало бы толковыми, хорошими, приятными людьми. То есть, есть огромное пространство для работы.

- Мы, кстати, помним из истории, что Екатерина Вторая немцев расселяла в России.

- Конечно. У нас и немцы есть, которые хотят вернуться. Я имею в виду, потомки тех русских немцев, которые в девяностые уехали в Германию. Многие хотят вернуться, у нас есть такие люди, прямо письма.

ОТМЕНЯТЬ ТАРАСА ШЕВЧЕНКО НЕ БУДЕМ

- Скажите, а вообще в 2022 году мягкая сила вообще уместна? Такое ощущение, что сегодня в чести больше грубая сила.

- Я вообще не любитель термина «мягкая сила». Потому что его, soft power, придумали на Западе, не большие сторонники России. Что касается сути вопроса, то где-то, к сожалению, мир, действительно, повернулся в сторону пушек. Но, смотрите, даже на Украине, где пушки звучат в полный голос, огромное значение имеет гуманитарная политика сейчас, особенно на освобожденных территориях. И Россотрудничество пытается переориентироваться в сторону вот такой гуманитарной политики, на земле.

Что касается Европы и нашей гуманитарной политики. Ну, мы же видим истерику, мы видим эту историю с отменой русской культуры. Запреты на выступление наших коллективов, мы видим, как спортсменов выгоняют с состязаний. Мне кажется, что это либо неизбежно пройдет, либо нам надо задуматься о том, а надо ли нам настаивать на том, чтобы Запад обязательно считал русская культура своей частью.

Поясню мысль. Звучит немножко провокационно, но тем не менее. А кого мы хотим убеждать в Европе? Это европейская культура беднеет оттого, что в ней не будет нашего русского компонента. Наша не обеднеет, потому что мы-то от европейской культуры не отказываемся. У нас точно так же в консерватории звучат и Бах, и Бетховен, и Малер.

Помните наверняка известную историю, как в Миланском университете отменили курс по Достоевскому. Я помню, увидел переписку где-то в Твиттере на этот счет: какая-то итальянская женщина, писала, что это несправедливо, нечестно. А западная ментальность сейчас такая, что как-то неприлично говорить, что кого-то притесняют из-за национальной принадлежности. И поэтому в ответ ей другая итальянская женщина написала, что Достоевского отменили не из-за того, что он русский. А потому что поддерживал Путина.

- А что такое сейчас Украина с точки зрения вашего ведомства? Мы же в Херсоне уже стоим. Вообще я сегодня вычитал, что 20% территории Украины сейчас под нашим контролем. Мы украинскую не будем отменять культуру?

- Нет, нет, безусловно, нет. Ну, мы же не какие-то изверги – с культурой воевать, правильно?

- И у нас набережная Тараса Шевченко в Москве.

- Да, памятник стоит. Как бы к нему кто ни относился.

- Вы же по возрасту, по опыту работы могли с Зеленским пересекаться?

- Нет. Ну, только смешные видео смотрел с ним, как и все мы.

- А, то есть, ничего такого не было?

- Нет. Нет. И наркотики я не употребляю.

Фото: Иван МАКЕЕВ

МАРИУПОЛЬ ДОЛЖЕН СТАТЬ ВИТРИНОЙ РУССКОГО МИРА

- У вас нет ощущения, что на Западе общество стало как-то уставать от солидарности с Украиной. Как-то выдыхается этот запал. Что дальше?

- Где как. Есть страны, которые были вовлечены в этот конфликт, не особо мечтая об этом. Какое отношение Италия или Португалия имеют к тому, что происходит под Лисичанском? Вообще никакого. В таких странах и в 2014-м году с небольшой охотой входили в санкционный режим против России, исключительно для того, чтобы не покинуть единый строй и не огорчить вашингтонский и брюссельский обкомы. У них есть большие сомнения, что нужно платить такую высокую цену за идеологию. А есть такие страны, как Польша, или Прибалтика – там они долго будут входить во вкус – пока что пределов этого не видно.

- Вот сейчас пошли разговоры, что делать с Мариуполем? Говорят даже – давайте будем делать в Мариуполе курорт. По вашему мнению, освобожденная территория это должна быть такая витрина русского мира? Как это будет выглядеть вот в вашем представлении через 5-10 лет?

- Я не знаю, получится или нет, но, мне кажется, что это на самом деле должен быть такой пример для остальной Украины, что в России и с Россией лучше. Входите в Россию, возвращайтесь в Россию, объединяйтесь с Россией, и ваша жизнь будет безопасной, достойной, приличной, пристойной, хорошей и красивой. Потому что не может телевизор бесконечно побеждать холодильник. Реальное качество жизни гораздо лучше работает, чем любая информационная работа. То есть, люди должны видеть, что Мариуполь – это круто, потому что он в России! Тогда это будет работать. С другой стороны, слушайте, я работал депутатом Госдумы от района одного в Саратовской губернии, поездил по стране, я видел разные места. Сейчас просто сказать, что мы должны отнять чего-то там у наших регионов и отдать это все на новые, даже родные территории... Я не говорю о том, что нельзя этого делать. Но это нужно проработать. Это должен быть общенациональный консенсус, что сейчас мы вернем Украину домой. Посмотрите, сколько было сделано в Крыму за вот эти годы – с 2014-го. Крым тоже отчасти стал такой витриной. Нам теперь есть что показать жителям Херсона, куда мы с ними будем стремиться.