Город проклятых: Беглецов от мобилизации в Тбилиси окружили гигантские надписи «Русский, убирайся домой»

Гигантский надписи в адрес русских в Тбилиси повсюду.

Фото: Владимир ВОРСОБИН

Теперь у русского Тбилиси (из-за наплыва беглецов этот город сациви и саперави русеет на глазах) много имен.

Кто-то его уже называет второй Рязанью. При условии, конечно, если бы Рязань вдруг радикально помолодела, снялась с места, одела рюкзаки и ринулась на Кавказ. И осела тут нервным табором в местных ресторанчиках, чтобы пить и думу думать…

Другие говорят — нет, это Город проклятых. Пусть не всех заставляли подписать на границе бумагу о признании России агрессором (когда пошел поток беглецов, грузинам стало не до таких унизительных «формальностей»). Но многие тут боятся, что сам факт пересечения границы в эти дни останется для них пятном в биографии. Боятся, что История (вместе с чиновниками) будет оценивать – правильно ли вел себя гражданин при мобилизации. Или нет.

Фото: Владимир ВОРСОБИН

Но по мне, сейчас Тбилиси – это город Что дальше?

Этот вопрос во всех русских глазах. Садишься за столик на проспекте Руставели, а вокруг бурлит клуб беглецов. Вино у них – как транквилизатор, как психолог, как мама родная. Кто-то пьет до слез… У всех одна история – дни стояния на проклятой границе. Взятки каким-то местным дельцам, чтоб проскочить без очереди - если 100 тысяч, то еще хорошо отделался…

Тут и студенты одного известного московского театрального вуза. Они махнули из Владикавказа в Грузию на велосипедах. А теперь думают – на что жить? Где работать? Но в мыслях то и дело возвращаются назад, в Россию.

- На Большой театр повесили баннер с буквой «Z», - прочитал кто-то новость.

Замолчали. И тут же шквал звонков. Мамы, папы, бабушки…

- Все у нас хорошо! – собирали ради родителей волю в кулак артисты.

Фото: Владимир ВОРСОБИН

А вокруг нас, русских, вопросительно застыла остальная Грузия, то и дело подсчитывающая – на сколько тысяч человек в этот день она еще «обрусела».

Пока официально – это около десяти тысяч человек в сутки. Максимально возможная пропускная способность несчастного погранперехода в горах Верхнего Ларса, где в многокилометровой очереди заканчивается еда, бензин, а из брошенных машин уже получился стихийный авторынок.

И впечатление, отношение грузин к этому исходу пока растерянное. С одной стороны – даже во время войны 2008 года многие тбилисцы к русским относились достойно, с ностальгией, и даже эксцентричный Саакашвили не смог погрузить их в пещерную русофобию. С другой – грузинская оппозиция, похоже, все-таки решила ударить по русским.

Такого в Тбилиси я не видел даже во время российско-грузинской войны. Гигантские надписи «Русский, убирайся домой». Их никто не закрашивает. А вогруг винегрет жевто-блакитных флагов, развешенных здесь повсюду.

Проклятия в адрес русских никто не закрашивает.

Фото: Владимир ВОРСОБИН

Ты идешь по улице, влюбленный в Тбилиси, в неистребимую доброжелательность грузин и их генетическую расположенность ко всему русскому, и тут бац: «Эй, русский, вали...» А наши спокойно ходят мимо. И вроде не обращают внимание…

Хотя ты уже слышишь, как глухо ворчат грузины. Мол, участились случаи мошенничества – не иммигранты ли? Выросли цены в магазинах – не из-за приезжих?

А один из грузинских политиков (я поклялся не выдавать его имя), признался, что его настораживает совсем другое:

- Если Россия вдруг проиграет - отношение грузин к русским изменится, – вдруг сказал он.

- Не может быть! – запротестовал я.

- Это так, - вздыхает. - И русские беглецы от мобилизации должны болеть за победу России даже больше, чем те, кто не убежал! Как это ни странно звучит... Надо помнить - пока Россия сильна, на русских здесь смотрят с уважением, как на народ. Но если Москва ослабнет… Обнаружится столько идиотов с нереализованными комплексами!

Мой приятель-грузин, к которому я бросился за опровержением, нехотя подтвердил, дескать – есть такое… Мол, все может быть.

- У меня бабушка русская, отличный инженер, работала на заводе - рассказывает, - но рухнул Союз, и ей пришлось торговать пирожками у метро. Подъезжает как-то к ней БТР, выходят грузинские солдаты и отнимают пирожки – мол, ты русская, прав теперь не имеешь. Но бабушка показала свою силу. Заняла денег, снова напекла и снова встала у метро. Из принципа. И меня, внука, взяла с собой… И снова подъезжает БТР. Бабушка готовится к бою. Тогда выходит офицер, дает ей 100 долларов. И просит прощения.

- Это случилось на моих глазах, – улыбается приятель. - Поэтому я имею право сказать - Кавказ слабых не любит.