Карен Шахназаров: Запад сам загнал себя в угол на Украине

Карен Шахназаров ответил на острые вопросы

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

АКЕЛЛЕ НЕЛЬЗЯ ПРОМАХИВАТЬСЯ

- Карен Георгиевич, в последние дни мы увидели несколько роликов, как украинские солдаты убивают сдавшихся в плен русских. С другой стороны, после ракетных ударов по Украине у особо ретивых россиян появляется едва ли не эйфория: «Нехай хохлы замерзнут!» Вас не пугает это взаимное озверение людей? Ведь еще вчера - 30 лет назад - были реально одним народом.

- Пугает. Но это такая неизбежная опасность. Каждая сторона считает другую предателем. То есть не просто врагом, а еще и предателем, ренегатом.

- С этим нужно каким-то образом бороться? Государству, общественным деятелям? Успокаивать, вспоминать про интернационализм?

- Вот расстреляли наших военнопленных. И одно дело, что мы здесь, в Москве, об этом думаем, и совсем другое дело - что чувствуют наши солдаты и офицеры там. У них совсем другая правда. Так что с этим сложно что-то поделать. Думаю, что лучшее решение - закончить все как можно скорее, нанести решающее поражение противоборствующей стороне.

- В новостях Генсек НАТО Столтенберг в очередной раз заявляет, что прочного мира на Украине не будет, если победит Россия.

- Они чрезмерно много поставили на это противостояние. Для них поражение Украины - это и их поражение. И это их стратегическая ошибка - превратить конфликт в столь принципиальный для себя, для них. Но то же самое касается и нас. Для нас поражение тоже чревато самыми серьезными последствиями.

Поражение Запада на Украине будет означать конец их влияния в мире. Фото: Министерство обороны РФ/РИА Новости

- А могло быть по-другому?

- Они могли этот конфликт не превращать в настолько экзистенциальный для себя. То есть ставящим вопрос о самом существовании. Но решили пойти ва-банк. Так что для них поражение Украины - это их поражение, за ним последует ослабление их влияния. Это докажет, что западный мир не способен контролировать ситуацию на планете. А за этой физической мыслью следуют чисто экономические последствия. Когда Акелла промахнулся, стая уже не последует за ним. А это крах.

БУРЖУАЗИЯ ПРОТИВ БУРЖУАЗИИ

- Принят закон о запрете гей-пропаганды. Как вы считаете, он уместен?

- Забавно, что вообще вопрос борьбы с геями стал таким мировым вопросом. В определенной степени он может служить причиной какого-то внутреннего разрыва у нас среди разных групп населения. Поэтому мы должны к нему относиться очень внимательно. Но, действительно, эта история с геями стала какой-то маниакальной на Западе. Чуть ли не самая важная тема современного мира. Как старый марксист, я смотрю на это как на часть буржуазной культуры - ищу классовые интересы. Я думаю, что такая безудержная пропаганда этой темы связана с желанием современной буржуазии отвлечь пролетариат и трудовое крестьянство от истинных проблем человечества.

- А наш «буржуазный парламент» принял запрет?

- Парадокс в том, что мы, сражаясь с Западом, говорим, что у нас идеологии нет. Но она есть. И вообще-то она буржуазно-либеральная, то есть такая же, что у Запада. А наши сегодняшние союзники - левые, коммунистические движения.

- Как во времена СССР.

- Да, но тогда было все понятно: СССР - идеологический антипод. А сегодня-то нет. Так что вы правы, наша буржуазная элита вынуждена идти на такой конфликт.

«ЗНАЙТЕ СВОЕ МЕСТО»

- Если с точки зрения идеи мы полные единомышленники, вокруг чего тогда такая схватка-то?

- А речь идет о месте, которое мы занимаем в иерархии. Западу не нравится, что мы хотим какое-то особое место. Вот мы вошли в их мир в 1991 году, приняли идеологию, систему ценностей, а потом сказали: «Мы хотим при этом сидеть с вами за одним столом». А они - не хотят.

Кстати, я думаю, в этом и проблема наша с Украиной: мы же не предлагаем им никакой другой идеологии, взгляда на мир, социального устройства. И они говорят: «Лучше тогда уж то же самое, но с Западом, а не с вами». Это очень сложная ситуация для нас.

- Но на Западе считают, что у нас неправильный капитализм.

- Но мы-то так не считаем. Народ сам это выбрал. Сейчас говорят, нас обманули, но на это я скажу: ребята, думать головой надо было! Откинули все. Была своя идеология. Вот Китай не откинул и продолжает - у них коммунисты. У Вьетнама, других стран - то же самое.

Да, мы сегодня говорим, что «это Ельцин, плохой он был, мы не хотим...» А Западу какая разница? «Вы пришли к нам, вы сказали, что вы будете такими же, как мы, будете исповедовать наши ценности. Так что будете делать то, что вам говорят».

- Но наши союзники - все те же левые страны: Куба, Китай, Вьетнам, Индия.

- Вот в этом-то и парадокс. Теперь выяснилось, что они-то только и остались теми, кто сохраняет еще с нами какое-то дружеское расположение.

- Возвращать социализм, что ли?

- Ну, что-то надо менять. Я социалист. Я понимаю, что нельзя вернуться в форму советского социализма, но у него могут быть разные формы.

ДОГНАЛИ И ПЕРЕГНАЛИ

- Все окружающие нас, в том числе и бывшие советские республики, сейчас смотрят на схватку США с Россией, которая бросила вызов мировому гегемону. Но влияние гегемона не только в военной и экономической мощи, но и культурной...

- Мы отказались от идеологии. В советской было много проблем, но она была привлекательна во всем мире. Я ездил за границу, был довольно скептичен, но в той же Латинской Америке подходили простые люди, трогали меня и говорили: «Господи, вы советский человек, вы с родины Ленина!» Представляете, какое влияние? А влияние - это союзники.

Карен Шахназаров.

- Вы так ностальгируете по Советскому Союзу...

- Я его люблю. Он был вершиной вообще русской цивилизации! Потому что незападная цивилизация стала обгонять Запад в технологиях. 500 лет такого не было. Космос, атомная энергия. Можно много говорить. И все это было, конечно, во многом благодаря образованию и культуре. При этом я не отрицаю, что в СССР была масса глупостей, масса того, что надо было исправлять.

ЖДЕМ НОВЫХ ГАЙДАЕВ И ЖУКОВЫХ

- Когда началась спецоперация, всякие неисправимые оптимисты начали говорить, что это совершенно невероятный процесс: изменится мировая экономика, начнет меняться культура, придут новые люди и т. д. Уже девять месяцев прошло. Вы видите хоть какие-нибудь ощутимые признаки нового мира?

- Пока нет. Но этот процесс только начинается. Любые революционные процессы - это же не просто «взяли Зимний - и вот»! Они проходят порой десятилетиями.

- Как он происходит? После Великой Отечественной в кино, литературу, живопись пришло военное поколение - молодые люди с фронтовым опытом. Они все перевернули. Я предполагаю, что из сотен тысяч солдат, которые сейчас на фронте, должны появиться и великие режиссеры, и писатели, и живописцы. Но не понимаю, как им тут пробиться.

- Я тоже подозреваю, что на полях сражений вызревают люди, которые в дальнейшем окажут огромное воздействие на нашу страну. Подозреваю, что в военном деле там уже появились такие. Именно в такие периоды возникают Наполеоны. Но есть два пути. Либо власть осуществит этот процесс сверху, либо могут происходить катаклизмы, когда вот эти несколько сотен тысяч военных, прошедших фронт, будут не удовлетворены тем положением, в котором они оказываются.