Сын Виктора Черномырдина: Отцу предлагали захватить власть, пока Ельцин был на операциях
Андрей Черномырдин рассказал KP.RU, мог ли отец возглавить страну
Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ
Накануне юбилея Виктора Степановича, его сын Андрей Черномырдин рассказал KP.RU, мог ли отец возглавить страну, как он спас Газпром от разграбления, и откуда брались его знаменитые высказывания.
ГАЗ ОСТАЛСЯ У НАРОДА
- За счет чего Виктор Степанович в конце 80-х стал начальником «Газпрома»? У него природная жилка была?
- Отчасти да. Он любил все новое, передовое. Еще будучи министром изучал, как такие отрасли работают в других странах. Мыслил наперед, думал, как должна выглядеть его отрасль завтра, что она будет из себя представлять. И еще тогда он понимал, что дело идет к тому, что газовую отрасль надо преобразовывать в концерн. Чтобы уйти от государства, от плановости, которая мешала развиваться. А потенциал-то у нее был огромный. И начало 90-х показало: у нас был дефицит всего и вся, а «Газпром» наполнял 25% бюджета.
- Акции «Газпрома» тогда давали за ваучеры. Поэтому часть из них осталась у народа. Это Виктор Степанович не дал раздербанить и приватизировать компанию, как это сделали с «Норникелем», Юкосом, другими гигантами?
- Да это была его идея и его команды, Рэм Иванович (Вяхирев - в 1993-2001 годах глава «Газпрома»), все его последователи поддержали эту идею.
- Почему Виктор Степанович решил пойти в политику и стать премьером? Да еще и в 90-е годы, когда все рушилось, к власти пришли молодые реформаторы типа Гайдара и Чубайса. Ельцин уговорил его идти в противовес этим реформаторам?
- Они с Ельциным были знакомы давно. Я думаю, что именно его влияние и сыграло ключевую роль в том, что Виктор Степанович возглавил правительство. Я так полагаю, что сначала он ему предложил стать вице-премьером и возглавить топливно-энергетический комплекс. Мне тогда папа говорил, что в конце 80-х они начали преобразовывать промышленность в концерн и химики. У химиков не получилось. А с «Газпромом» вышло сильно. И это нельзя было не заметить.
ИСКУСИТЕЛИ ВОКРУГ
- Когда Ельцин ложился на операционный стол, он передавал Виктору Степановичу ядерный чемоданчик. А мог ли он стать президентом, преемником Бориса Николаевича?
- Нет, не мог. По определению. У него было убеждение - президент доверил ему красную кнопку и страну, пока у него операция. Все, ни больше ни меньше. Я понимаю, о чем люди говорят: мог бы воспользоваться, захватить власть. Но он такой человек - предать не мог. Это не в его природе. Даже мысли не было.
- Его бы поддержали. Народ Виктора Степановича любил.
- Нашлось бы много ненавистников, которые раскрутили бы это совершенно в другую сторону. Вот насколько вспоминаю, ни разговоров, ни мыслей таких у нас в семье не было. В кулуарах, в правительстве - не знаю. Но знаю из его же слов, что подходили, намекали: а почему бы и не воспользоваться. Да и страна была в таком хаосе - бери и иди дальше. Но тут – нет.
- А если бы Виктор Степанович стал президентом, куда бы пошла страна?
- У меня нет сомнений, что он бы повел ее в том же векторе, что и сейчас: к политической, технологической, продовольственной независимости. К самодостаточности. Только так. Но не берусь говорить, получилось бы.
ОН ЗНАЛ ЧТО БУДЕТ МАЙДАН
- Сербию Виктор Степанович мог защитить? Он же ездил уговаривать Милошевича на переговоры.
- Да, он был спецпредставителем, неоднократно встречался с ним. Но, думаю, шансов не было. По-моему, Милошевич был не очень договороспособным человеком. Он болел за Сербию, за то, что произошло. Но уступить никак не мог. Получилось так, как получилось.
- Еще один важный эпизод в истории Черномырдина-переговорщика – это захват заложников в Буденновске. Многие обвиняют вашего отца, что он дал боевикам уйти с заложниками. Почему он позволил это сделать?
- Первостепенной была человеческая жизнь. В первую очередь, жизнь заложников. Нельзя было допустить смерть невиновных людей. Он понимал, что эти террористы далеко не уйдут. И мы сегодня знаем, что так и случилось - большинство пойманы и убиты. А жизнь тех заложников могла просто быть оборвана. Даже если надо было пойти на переговоры с террористами, это его не коробило. Главное, чтобы были спасены жизни.
- Виктор Степанович был послом на Украине. Он же видел все эти майданы, украинизацию. Он мог что-то изменить?
- Он видел, говорил об этом. Но что можно было сделать? С позиций посла, наверное, ничего. Он же был человек подневольный - лишь проводил политику страны. А политика была такая, чтобы расположить их к себе. Те же ресурсы, которые мы давали, были не на рыночных условиях. Все-таки не чужая нам страна и тем более народ.
Как человек он понимал, куда это может завести. Пытался говорить об этом губернаторам, главам украинских регионов. Особенно на западе. Но как посол - был ограничен. Понимаете, уже тогда весь мир искал вину России. И еще на этом фоне пытаться раскручивать национальные вопросы… Боюсь, там бы еще раньше вспыхнуло. И обвинили бы во всем Россию.
УДЕРЖАЛ ОТ РАЗВАЛА
- Откуда у Виктора Степановича был такой уникальный сплав косноязычия с красноречием? С ним кто-то работал по этому поводу?
- Никто не работал. Я думаю, это заложено его харизмой. Воплощение харизмы, личности, темперамента, эмоций и давало рождение такому политическому эпосу, крылатым выражениям. Только самобытность личности причина этого всего.
- Что такое Виктор Черномырдин? Это самородок, который вынесло волной в бурное время 90-х годов?
- Историю вершат личности. Это самородок, который мог удержать страну от развала. Многие ругают 90-е, что было много ошибок. Так и есть. Мы из коммунистической, социалистической страны превращались в капиталистическую. Их и не могло не быть. Нельзя перепрыгнуть с первой ступеньки лестницы на десятую. Надо было пройти эти девять ступенек. И в этом правительстве - неопытном, не всегда дальновидным, его роль была удерживающей. Он не дал сделать то, что могло бы быть. России просто не было бы. Даже сегодняшнее руководство не собрало бы уже ту страну, какую мы сейчас видим.
КСТАТИ
В день 85-летия Виктора Черномырдина в Надыме открылся новый аэропорт, названный в есть легендарного премьера России.
Крылатые слова эпохи
Козьма Прутков нашего времени
Виктор Степанович оставил нам своё богатейшее наследие коротких, но ёмких выражений, которые актуальны и сегодня. Неслучайно же «Великого ЧВС» на полном серьезе называли златоустом. А журнал «Поэзия» однажды посвятил ему большую статью, где утверждалось, что «высокое косноязычие премьера» - это особая самостоятельная ветвь русской поэзии. Сколько всего было «черномырдинок»? Однажды я насчитал около 650. А потом сбился со счета…
«Не надо Путина за всякие случаи дергать».
«Курс у нас один - правильный!»
«Россия со временем может стать еврочленом».
«Какую бы организацию мы ни создавали - получается КПСС».
«Черномырдину пришить ничего невозможно».
«Мы всегда можем уметь».
«Где-то мы нахомутали».
«Впервые за многие годы отмечено сокращение сброса поголовья скота».
«Хуже водки лучше нет».
«Есть ещё время сохранить лицо. Потом придется сохранять другие части тела».
«Мы с вами еще так будем жить, что наши дети и внуки нам завидовать станут!»
«Нельзя думать и не надо даже думать о том, что настанет время, когда будет легче».
«Правительство - это не тот орган, где, как говорится, можно одним только языком».
«Отродясь такого не бывало, и опять то же самое». (О ситуации на Украине.)
«Мы надеемся, что у нас не будет запоров на границе».
«Как кто-то сказал, аппетит приходит во время беды».
«Мы будем уничтожать наше ядерное оружие вместе с Америкой».
«Секс - это тоже форма движения».
«Я далёк от мысли…»
«В харизме надо родиться»
И конечно, знаменитое «Хотели как лучше, а получилось как всегда»
* * *
Собрание «черномырдинок» из книг Александра Гамова «Хотели как лучше...» и «Непарадные портреты».