«Возьмите Волонтира на роль Будулая: он больше похож на цыгана, чем на молдаванина!..»

Михай Волонтир в 1988 г. Фото Михаила Потырнике /Фотохроника ТАСС/

Отец Михая Волонтира был лесником, мать следила за домом и растила восьмерых детей. Он вспоминал о своем детстве: «В нашем хозяйстве было всё: дом, повозка, лошади, коровы, птицы, свиньи. У каждого из нас были свои обязанности. Мария и Володя пасли гусей и индюков. Я собирал хворост и гусиные перья, из которых мама делала подушки. Андрей готовился стать дьяконом, пел и играл на скрипке в Добрушском монастыре. Серафима училась в лицее в Резине. Нику заботился о птице и скоте. Летом во время каникул они работали в питомнике, занимались прополкой саженцев диких яблонь, груш, черешни, слив, айвы…»

Отец до того, как начать следить за лесом в коммуне Глинжены Оргеевского уезда Румынии, был офицером царской армии и получил три Георгиевских креста. Сначала в 1940-м, а потом еще раз, в 1944-м, этот регион присоединили к советской Молдавии, и отец, владевший 20 гектарами земли, отказался вступать в колхоз. В конце концов его вынудили. Но при этом не арестовали, несмотря на происхождение и явные разногласия с советской властью. И никто не донес на «кулака», — говорят, потому что он со всеми своими работниками вел себя крайне вежливо и ласково.

Ну, а Михай после школы хотел поступить в военное училище (мечтал стать летчиком) - но не вышло, помешало банальное плоскостопие. Он поступил в педагогическое училище, но еще во время учебы стал преподавателем в сельской школе. Потом стал заведующим клубом. Ушел оттуда, стал простым рабочим, трудился в каменном карьере, питаясь чем придется (чаще всего - просто хлебом и луком)…

Но Михаю страшно нравились радиопостановки и театр. Он на всю жизнь запомнил гастроли русского театра из города Бельцы (второго по величине в Молдавии после Кишинева). Однажды узнал, что в театре этом собираются создавать параллельную труппу для постановок на молдавском языке. Отправился на конкурс и был принят в учебную труппу. И в 1957 году, в возрасте 23 лет, впервые вышел на сцену как профессиональный актер. Чтобы потом хранить верность театру города Бельцы на протяжении полувека.

ФАЛЬШИВАЯ БОРОДА И СИЛЬНЫЙ АКЦЕНТ

Прошло еще десять лет, прежде чем он сыграл свою первую кинороль - в картине «Нужен привратник», комедийной притче о приключениях солдата царской армии Ивана, назначенного еще одним, помимо святого Петра, сторожем райских врат. Во второй картине, «Это мгновение» Эмиля Лотяну, он играл бессарабского парня, оказывающегося в гуще Гражданской войны в Испании (всю жизнь считал эту роль одной из лучших и очень жалел, что картину мало кто смотрел). За фильмами студии «Молдова-фильм» последовали картины, снятые на «Мосфильме» - например, «Это сладкое слово - свобода» Витаутаса Жалакявичюса. Речь в ней шла о последствиях военного переворота в некоей латиноамериканской стране, а съемки шли в Чили незадолго до прихода там к власти Пиночета (что называется, накаркали).

Однако настоящие звездные роли к Волонтиру пришли только в конце 70-х. Во-первых, это была роль прапорщика с почти идентичной фамилией Волентир в фильме «В зоне особого внимания». То, что актер никогда не служил в армии, не помешало ему после этой картины стать кумиром вэдэвэшников. А во-вторых, разумеется, роль Будулая в телефильме «Цыган», с которым его ассоциировали до конца жизни.

На эту роль пробовались Николай Сличенко (но, говорят, начальству почему-то не понравилась идея снимать в фильме настоящих цыган) и Армен Джигарханян (тот в итоге оказался занят в другой картине). Волонтира в конце концов сосватала Клара Лучко. В 1977 году она снялась с актером в проходной молдавской картине «Корень жизни», и запомнила партнера. Вскоре ей предстояло играть Клавдию в «Цыгане», куда она попала без проб: на ее кандидатуре с самого начала настоял Анатолий Калинин, автор романа, по которому снимался сериал. Предлагая режиссеру попробовать Волонтира, она сказала: «Он больше на цыгана похож, чем на молдаванина!»

Его утвердили. Несмотря на то, что он плохо и с сильным акцентом говорил по-русски (раньше приходилось его дублировать - например, в фильме «В зоне особого внимания» за него говорил Николай Губенко). И несмотря на то, что его не хотели отпускать из Белецкого театра - он был занят во множестве спектаклей (Кларе Лучко пришлось решать этот вопрос на уровне руководства республики). Еще у него не хотела расти борода нужной длины - каждый день перед съемками приходилось долго и аккуратно приклеивать на лицо фальшивую.

Во время съемок Михай Ермолаевич освоил русский как следует, занимаясь с педагогами по технике речи, а заодно выучил несколько реплик на цыганском. Все сложилось как нельзя лучше; по настоянию актера его героя даже не стали убивать в конце (хотя в романе Будулай погибал). И через несколько лет на телевидении были вынуждены снять продолжение «Цыгана» под названием «Возвращение Будулая»: зрители мешками присылали письма, требуя, чтобы история любви Клавдии и ее милого друга завершилась счастливо.

Роль Будулая в телефильме «Цыган».

ПИСЬМА И ДЕНЬГИ ОТ РУССКИХ ПОКЛОННИКОВ

История самого Михая Волонтира завершилась не так уж радостно. В 90-е у него обострился диабет, он начал терять зрение. Однажды просто ослеп на десять месяцев, и снова смог видеть только после дорогостоящей операции. При этом пенсия его в 2002 году составляла порядка 30 долларов в месяц. Ему помогали деньгами многие, прежде всего - россияне: от губернатора Амана Тулеева до правительства Москвы, от врачей из Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга до простых зрителей… В конце перестройки Волонтир в молдавском парламенте яростно выступал против «проклятых русских оккупантов», но это забыли и простили.

Но были вещи, с которыми Михаю Ермолаевичу не мог помочь никто. В середине 2000-х в театре города Бельцы, где он продолжал работать, не работало отопление, а спектакли приходилось порой давать перед несколькими десятками зрителей. Его мечтой было снять фильм «Скиталец» по произведениям румынского драматурга Иона Луки Караджале, он сам написал его сценарий. Но на фильм требовалось 600 000 долларов - астрономическая сумма по меркам тогдашней Молдавии. Ни правительство, ни бизнесмены не готовы были давать денег на «лебединую песню» Волонтира.

Он дожил до 81 года. Наверное, не протянул бы так долго, если бы рядом не было жены - Ефросиньи Добындэ-Волонтир. Она сопровождала его на операции, читала ему вслух, каждый день готовила еду (потому что не хотела, чтобы муж ел больничную, - в в 2010-е он лежал в больницах уже месяцами). Ему и туда приходили письма от российских поклонников со словами поддержки и пожеланиями выздоровления. «Я их читала и давала читать медперсоналу. Все плакали, - говорила Ефросинья Алексеевна в интервью «КП». - Но Михаю не читала, он бы переволновался... Я вынуждена была так поступить... Но спасибо всем россиянам, всем, кто любит артиста Волонтира, низкий поклон!»