Бесславный конец проекта Т-500: что стоит за бесследным исчезновением новейших российских самолетов

Предполагалось, что с 2022 года на заводе будет ежегодно производиться 60–100 аппаратов. Фото: Егор Алеев/ТАСС

У госкорпорации «Ростех», возглавляемой всесильным Сергеем Чемезовым, «пропали» аж 10 легкомоторных самолетов сельхозназначения Т-500 на общую сумму в 165 млн руб.

Девять самолетов, себестоимость которых была оценена приставами в 90 млн руб., должны были находиться на территории Казанского авиазавода им. Горбунова; судьба десятого – выставочного – также неизвестна. Ранее все самолеты были арестованы в рамках исполнительного производства по взысканию задолженности перед бюджетом и иными взыскателями с компании МВЕН.

Несколько слов об этой компании. МВЕН была создана еще в 1990 году авиационными инженерами и профессиональными парашютистами Михаилом Невельским и Виктором Ермоленко (МВЕН – инициалы основателей). С 2000 году МВЕН специализировалась на проектировании и выпуске легкомоторных самолетов, призванных заменить легендарные «кукурузники» (АН-2). Кстати, прототип Т-500 назывался «Фермер».

Новый самолет предназначен для авиахимработ, мониторинга окружающей среды, обследования промышленных объектов, обработки лесов от вредителей и даже ликвидации разливов нефти. Нужно ли говорить, что потребность в таких относительно недорогих аппаратах огромна: в свое время заинтересованность в них выразили Минсельхоз, Рослесхоз, Росагролизинг, представители Португалии и Эквадора.

В 2017 года на авиасалоне МАКС правительство Татарстана и «Ростех» подписали соглашение о серийном выпуске Т-500 в Казани. Проект был рассчитан на выпуск до 120 судов к 2019 года. К делу подключился государственный Фонд содействия инновациям, предоставивший необходимые деньги. Суммарный объем инвестиций составил 2,5 млрд руб.

С 2019 года специально под выпуск Т-500 на территории особой экономической зоны (ОЭЗ) «Иннополис» в Татарстане велось строительство сборочного производства. Предполагалось, что с 2022 г. на заводе будет ежегодно производиться 60–100 аппаратов.

И вот такой бесславный финал, оставляющий без ответа несколько важных вопросов.

Вопрос первый: а были ли самолеты? Если нет, то это – афера, в которую вовлечены руководство «дочки» «Ростеха», спецслужбы, судебные приставы, и даже бывший министр связи России Николай Никифоров, ныне – собственник компании «Развитие Иннополиса», занимающейся инвестициями в проекты татарстанской ОЭЗ.

Вопрос второй: если самолеты все-таки были, то куда они делись? Аэродромов в России не так много, а самолет – не иголка в стоге сена. Следы хотя бы одного из них должны найтись по-любому. Если, конечно, у нас не появилась эскадрилья из новых Матиасов Рустов.

Вопрос третий: если самолеты были и никуда не улетали, их что, разобрали на запчасти? Но тогда планеры и искать не надо – все они в разобранном виде лежат на казанском авиазаводе. Или на территории того же «Иннополиса».

Вопрос четвертый: почему всего 10 аппаратов, если по контракту еще два года назад должно было появиться 120 самолетов?

Вопрос пятый: куда смотрел государственный Фонд содействия инновациям с его «высококлассной» командой и Наблюдательным советом во главе с министром экономического развития Максимом Решетниковым? Или Фонд перечислил бюджетные средства и пошел по своим делам? А как же контроль, сроки, возврат, наконец?

Странная история. Наводящая на тревожную мысль, что таких неприятных эпизодов в скором времени может быть все больше.