Лучшая женская роль

Что такое любовь, в чем ее вечная драма, и почему она всегда будет считаться преступлением в глазах «приличного общества» — обо всем этом без крика, соплей, банальностей и дешевой мелодрамы поведал в картине «Кэрол» замечательный американец Тодд Хэйнс («Вдали от рая», «Милдред Пирс»). Хэйнс экранизировал неизвестный роман знаменитой детективщицы Патриции Хайсмит («Талантливый мистер Рипли»), опубликованный ею под псевдонимом. В нем нет криминала, если не считать таковым любовь двух женщин — роскошной, зрелой буржуазной блондинки Кэрол (еще одна исключительная роль Кейт Бланшетт) и до поры до времени незаметной юной работницы универмага Терезы (Руни Мара). Как Тельма и Луиза чуть позже, девушки со всей чинностью 1950-х срываются на автомобиле с места в карьер — подальше от всех надоевших, недалеких, ненужных мужчин. Муж, собирающийся отнять у Кэрол ребенка, пускает по их следам детектива, но это лишь внешняя канва повествования, сосредоточенного на тончайшей драматургии взглядов и прикосновений. Чувства, владеющие героинями, кажется, доставляют им не столько радость, сколько боль. Их прекрасные лица выражают стоическое терпение, на которое точно не способны мужчины. Уйти от этой боли нельзя, даже если захочется, с ней придется жить до конца. Лишенный всякого социального послания фильм Хейнса — глубокое исследование мучительной материи любви, не разбирающей ни пола, ни возраста, ни положения в обществе. «Кэрол» заканчивается неожиданным хэппи-эндом, сопровожденным драматической музыкой Картера Бервилла. Но этот хэппи-энд рвет душу сильнее самой трагической развязки.

Фильм также номинирован за женскую роль второго плана, операторскую работу, дизайн костюмов, лучший адаптированный сценарий, музыку

— Кейт, вы в отпуск не собираетесь?
— Не дождетесь! Я девушка выносливая. Работу свою люблю! Каждый раз говорю себе, что буду меньше работать, но в результате получается все наоборот.

— «Оскар» меняет людей?
— Если да, то им срочно надо бежать к психотерапевту. Лично я после "Оскара" за "Авиатора" не почувствовала в себе никаких изменений. Для меня важно быть номинированной! Я всегда горжусь тем, что мое имя в числе других блестящих актрис.

— Вы уже снимались у Тодда Хэйнса, играли у него…Боба Дилана.
— Да, это был совершенно сумасшедший проект. Там было пять или шесть разных Диланов. И я была одной из его «версий». «Меня здесь нет» — нетипичный биографический фильм. Даже сценарий читать было непросто, настолько он субъективен. Это пять или шесть фильмов, переплетенных друг с другом.

— Как вы выбираете свои роли?
— Я никогда ничего не делала ради денег. Даже когда не участвовала в таком количестве проектов, всегда умела отказываться. Сказать «нет» чему-то или кому-то — значит совершить поступок. И по-моему, то, от чего ты отказываешься, говорит о тебе гораздо больше того, на что ты даешь согласие. Да и с точки зрения карьеры отказ куда как важнее. Мне же просто повезло: я работаю над картинами, интересными мне самой.

Молодая американская актриса, в партнерстве с великолепным маленьким мальчиком Джейкобом Трэмблэем (ему было 9, когда он играл 5-летнего!) несущая на своих плечах эту психологически изнурительную клаустрофобскую драму, — вероятно, является открытием этой «оскаровской» компании, хотя в ее фильмографии уже почти пять десятков ролей в кино и на телевидении. На «Золотых глобусах» она уже обошла в своей номинации Кейт Бланшетт, Руни Мару, Сиршу Ронан и Алисию Викандер. Посмотрим, ждет ли ее такая же яркая победа и на «Оскарах».

В комедии «Джой» один из самых модных американских режиссеров Дэвид О. Рассел ("Боец», "Мой парень — псих», "Афера по-американски») значительно пригасил амбиции, рассказав (еще одну) реальную историю восхождения к богатству и славе. Девушка-разведенка по имени Джой прозябала в относительной бедности, о нее с удовольствием вытирали ноги члены ее вполне сумасшедшей семьи, пока она, путем невыносимого напряжения воли ни придумала и ни внедрила в производство ... швабру, которой (это подробно демонстрируется в кинокартине) можно вымыть полы в туалете, на кухне и в прочих отхожих местах, при этом ни разу ее не отжав. Эта реальная история успеха, конечно, не так захватывает, как нереальные истории многочисленных Золушек, но режиссер вместе со своей любимой актрисой Дженнифер Лоуренс (она получила «Оскар» за его же фильм "Мой парень — псих» и номинировалась за "Аферу по-американски») сделали все для того, чтобы преподнести ее с большой долей стильной экстравагантности, являющейся неотъемлемой частью режиссерского почерка Рассела. Об актерской убедительности Лоуренс в этой роли говорить унизительно — настолько это очевидно.

Любовь — это серьезный, драматичный, тяжелый и печальный опыт, сообщает нам этот очень унылый британский фильм (режиссер — Эндрю Хэй). Прекрасная Рэмплинг выступает в роли пенсионерки, аккурат перед празднованием очередной годовщины свадьбы узнавшей, что у ее престарелого мужа (Том Кортни), полвека (!) назад была невеста, которая погибла в швейцарских Альпах. Теперь ее отколупали изо льда, и в душе старца сделался переворот. Он, оказывается, всю жизнь любил свою мертвую невесту и ни по чем не женился бы на Шарлотте, кабы та ни вмерзла в альпийскую льдину. В разгар празднования постылого 45-летия, сохранившая хорошую фигура женщина, на которую, как мы знаем по другим фильмам с Рэмплинг, легко западают молодые мужчины, неожиданно понимает, что ее лучшие годы пошли под хвост... Рэмплинг несет свою роль величественно и является единственной причиной, почему этот фильм можно смотреть.

Фильм также номинирован за женскую роль второго плана, операторскую работу, дизайн костюмов, лучший адаптированный сценарий, музыку

— Вам когда-нибудь делали предложения сниматься русские режиссеры?
— Нет. Никогда.

— Но вы же всегда находитесь в поисках приключений.
— И всегда открыта для предложений. Да, я легко снялась бы в российском кино! Скажите там вашим режиссерам. Может, у них найдется интересная роль для меня.

— И с кем вам интереснее — с мастерами или со студентами?
— Да в сущности мне фиолетово! Это и сравнить нельзя! У мастеров много опыта, они уже создали свой мир. Мы с ними ровня — я тоже много чего сделала, тоже создала свой мир. А люди, у которых нет опыта, они и обращаются ко мне, потому что у меня этот опыт есть. Я ведь уже пожила на свете, и с этим ничего не поделаешь... Но если менять окружение и методы работы, то можно долго оставаться на плаву.

— Вы очень требовательны к молодым режиссерам? Говорят, что дивам нельзя показывать страх. Сожрут, как акулы.
— Нет, я совсем не такая. У людей часто складывается ощущение, что ты очень важная фигура, просто потому, что работаешь много лет. И они начинают тебя бояться. Меня это скорее печалит. Почему должно быть именно так? Мне все это не нравится. Я очень проста и в работе, и в жизни.

— Вы снялись в ста фильмах.
— Не правда! Не может такого быть!

— На это указывают источники. Вы еще не устали от кино?
— Но я же не снимаюсь без перерыва! Нет, не могу сказать, что я изнуряю себя работой. Я держу руку на пульсе, присматриваюсь, не происходит ли что-нибудь интересное. Если да — то я с удовольствием в этом участвую. Чувствую, что если потеряю этот интерес, то закроюсь уже навсегда. А я не хочу этого.

— Вуди Аллен сказал, что хотел бы поужинать с Кафкой и Шарлоттой Рэмплинг. Вы такая же сложная личность?
— Я понятия не имею, что Вуди имел в виду. Может быть, он хотел отдохнуть после Кафки в моей компании? Может, он имел в виду мою красоту? А может, мой интеллект? Видимо, он считает меня красавицей со сложным характером и непростым складом ума! (Смеется.)

— Вы не скучаете по старому кино, ведь в современном больше не водятся режиссеры такого калибра, как Висконти, у которого вы начинали свой путь?
— Нет, я не склонна к подобному отношению. Я счастлива, что знала этих людей, но думать в таком ключе мне не нравится. Все меняется. Вы тоже не похожи на русских, какими они были 20 лет назад.

— Вы — вполне себе исключительный случай актрисы с «натуральным» лицом, не обезображенным пластической хирургией. Что вы думаете об этой эпидемии?
— Мне очень жаль тех актрис, которые будучи очень красивыми женщинами, изменили свою внешность. Они совершенно в этом не нуждались! Видимо, они полагают, что этого требует от них Голливуд. Мне самой интересно, зачем они это делают! Неужели только потому, что это в моде, а те, кто обходятся без пластики, рискуют оказаться белыми воронами? Вам самому нравятся прооперированные актрисы?

— Известна фраза Анны Маньяни, говорившей, что ее морщинки достались ей слишком дорогой ценой, чтобы она от них отказывалась.
— Я тоже так думаю! Иногда, когда я вижу себя на экране, мне хочется закрыть глаза. А потом я говорю себе: «Послушай, но то, что я вижу, — очень интересно!» Нужно просто уметь преодолеть мысли о том, что ты уже не так молода и красива. Но ведь и подтяжка лица тоже еще никого не сделала моложе!

Вторая номинация в жизни молодой ирландской актрисы, звезды фильмов «Искупление», «Ханна» и "Отель Гранд Будапешт". В картине «Бруклин» она сыграла иммигрантку, сначала мыкающуюся в Бруклине в попытке утвердиться и стать бухгалтершей, а потом и разрывающейся между двумя женихами — на родине и в уже ставшей родной Америке.

— Поделитесь воспоминаниями о церемонии «Оскара», на которого вас номинировали за «Искупление»?
— Я ужасно хотела есть! Я была тогда очень зла, потому что на церемонии никого не кормили! В том году церемонию вел Джон Стюарт, и у него была большая банка красных лакричных конфет, с которой он обходил весь зал, выдавая нам эти конфеты, поскольку мы все помирали от голода. Один только проход по красной дорожке занял два с половиной часа. А мне было всего 12 лет, на мне были каблуки, и все чего я хотела — это просто уже наконец куда-нибудь сесть. А когда мы все-таки сели, то нашим соседом оказался Джон Траволта, что повергло мою маму в полый экстаз, ведь она 27 раз смотрела «Лихорадку субботним вечером» только в кинотеатре! Вот такие у меня воспоминания об этом прекрасном событии.

— Часто снимаясь в Голливуде, вы все таки являетесь частью британской актерской школы.
— Ничего подобного! Никакого отношения к Британской империи я не имею! Я — ирландка! Но у европейцев действительно совершенно разные взгляды на многие вопросы по сравнению с американцами. В том числе и по вопросу участия детей в шоу-бизнесе. Америка — новая страна, построенная вокруг «американской мечты», в которой все закручено на знаменитостях. Я не считаю это каким то пороком, но некоторые слишком далеко заходят на этом пути. А мы у себя в Ирландии, Шотландии, Уэльсе и даже в Англии не настолько тщеславны, чтобы желание популярности становилось главным мотором для наших действий. Наши страны не были построены вокруг идеи успеха. Наши соотечественники, собственно, потому и уезжали в Америку, чтобы стать там успешными. Ведь Америка — родина успеха и развлечений! Дети в Америке, едва родившись, сразу начинают сниматься в рекламе, на телевидении — для них все открыто! В Европе не так много таких возможностей, мы должны их искать! В Ирландии дети до сих пор хотят стать фермерами!