О чем еще я хотел спросить Путина?

Виктор Баранец внимательно слушает ответ Владимира Путина

Когда я получил приглашение на «прямую линию» с Президентом России, то первым делом стал думать, какой вопрос (если мне дадут слово) ему задать? Открою секрет: у меня есть уникальный прибор, который безошибочно определяет, что больше всего волнует людей в погонах, - это письма служивых, их жен и детей в «Комсомолку» и на ее редакционный сайт, на мой почтовый ящик и на блог, звонки читателей на телевидение и радио «КП» (где я веду «Военное ревю» по вторникам и четвергам).

Среди огромного множества таких вопросов с большим отрывом лидировал тот, который был связан с хитрыми «парадоксами» расследования уголовных дел «Оборонсервиса», экс-министром обороны РФ Анатолием Сердюковым и «элитным арестом» его подруги Евгении Васильевой.

Его я и решил задать ВВП (ответ - по этой ссылке).

Главное - вот здесь: «Мы доведем это дело до конца».

Но до встречи с Президентом у меня не было никакой гарантии, что кто-то из участников «прямой линии» не опередит меня с этим вопросом, и потому надо было готовить запасные.

Второй - и по количеству обращений в «КП», и по «температуре» возмущения людей, - шла проблема, касающаяся новой системы выплат пенсий уволенным военнослужащим. Для тех, кто не в курсе, - объясню как можно проще. С подачи Минобороны и Госдумы в 2011 году были приняты вот такие «правила»: уволенный военный получает не всю заработанную пенсию сразу, а лишь чуть больше половины. А затем каждый последующий год получает прибавку в 2%. Вот и получается, что только через 23 года человек получит всю причитающуюся ему пенсию. Такой унизительной «экзотики» нет ни в одной стране мира. Потому военные уже резонно и обозвали эту систему выплат дискриминационной.

Я понимаю, что эту проблему «жадное» правительство не сможет решить одним махом - это серьезная дополнительная нагрузка на госказну (а денег ведь просят и другие бюджетники). Потому была у меня мыслишка предложить ВВП попытаться решить проблему поэтапно: скажем, для начала дать полную пенсию хотя бы тем, кто тяжело болен, инвалид, кто, не дай бог, не доживет до 100% пенсии. Мне кажется, что в таком подходе к решению проблемы есть смысл.Тут как в военном деле: если сразу нельзя взять всю крепость, - ее берут по частям.

Еще один запасной вопрос был о совершенно идиотском положении закона, суть которого вот в чем: если увольняющийся военнослужащий или его жена получили в наследство от родственников какое-нибудь жилье (или даже за свой счет купили его), то квартиру с причитающимся ему метражом человек не получит. Жене полковника мать-белорусска оставила в наследство однокомнатную квартиру. Ее метраж «изъяли», офицеру вместо трехкомнатной впаривают «однушку». Майор купил на берегу Волги (не в Майами, не в Нью-Йорке) «собачью будку» - ветхий и маленький летний домик. Обложил его кирпичом, поставил в нем печку. Теперь ему доказывают, что он «жильем обеспечен».

Подполковник после смерти родителей уступил родной сестре часть сельского дома. Его сочли тоже «обеспеченным». Более того! Еще и обвиняют в том, что он перед получением квартиры от Минобороны «сознательно ухудшил свои жилищные условия». И вот таких примеров законодательного маразма - уйма!

Но об этом я расскажу Путину в следующий раз.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Владимир Путин: «В этом вся моя жизнь - быть главой российского государства»

В четверг президент провел одиннадцатую по счету «Прямую линию» с народом. По продолжительности она побила все прошлые рекорды. Путин отвечал на вопросы россиян 4 часа 46 минут, на двадцать минут больше, чем полтора года назад. За это время президент ответил на 85 вопросов. Вот что он, в частности, сказал (читать дальше)