Полночь в Париже, или Кого сейчас удивишь рваными штанами

Полночь в Париже. Фото: REUTERS

Несколько лет назад мы с семьей - я, муж, его сын и моя сестра - решили встречать Новый год в Париже. Париж мы любим нежною любовью, но бывать в нем получалось всегда как-то наспех и по делам, а хотелось по-настоящему, чтобы ногами его исходить, на Монмартре горячего вина вдоволь попить, Латинский квартал прошагать вдоль и поперек, поесть устриц в Le21, пройтись по Пикассо, д’Орсэ и Родену, догулять Лувр, послушать орган в Сакре-Кёре, пообедать по следам Хемингуэя, выпить шампанского у Триумфальной арки, сфотографировать мост Александра, освоить кладбище Пер-Лашез, подняться, наконец, на Эйфелеву башню и закрыть-таки этот гештальт.

Канун начался неплохо. Мы прилетели, погуляли, послушали, поели и попили, в час икс встретили сначала наш Новый год, а потом, захватив бутылочку розового шампанского, вышли на Елисейские поля встретить Новый год вместе с Парижем.

Веселой интернациональной гурьбой мы дошли до Триумфальной арки, она встретила нас салютом, а вместе с салютом вдруг, откуда ни возьмись, на просторных Елисейских полях, где нет оцепления и все свободно помещаются, в 600-тысячной компании началась давка. В считанные секунды толпу как будто сжали гигантскими тисками, стали кричать женщины, началась паника, и выбраться оттуда стало невозможно. Я успела крепко схватить за руку сестру, а мужа с сыном от нас мгновенно оттеснили, и мы потеряли друг друга из виду.

Мы с сестрой оказались зажаты со всех сторон беспокойными смуглолицыми парнями, лет от 12 до 50, так плотно, что не могли ни пошевелиться, ни вздохнуть, а они в это время радостно щипали нас где придется, стараясь, конечно же, попадать пониже спины и между ног, больно хватали за грудь, больно дергали за волосы, пытались просунуть руки в джинсы и сорвать куртки, горланя прямо в лицо что-то непонятное на басурманском, и на все наше сопротивление отвечали диким ржанием и улюлюканьем, а мы ничего не могли поделать.

Это продолжалось минут десять, но казалось, что целую вечность. Было гадко, противно и очень страшно. Вокруг визжат женщины, кто-то топчется по твоим ногам, кто-то лупит локтями в живот, стараясь выбраться на свет, кто-то пытается содрать с тебя джинсы и вырвать кошелек вместе с твоим сердцем. И мы все не в аду, а в самом прекрасном городе на планете отмечаем Новый год.

Когда кольцо из горячих парней чуть ослабло, мы смогли отбиваться от них локтями, ногтями и ногами, и хоть это не сильно их останавливало, нам все же повезло - мы были не в эпицентре «полей», а ближе к краю, поэтому у нас получилось быстро вырваться наружу. С оторванными карманами и без пуговиц, а сестра еще и без мехового воротника осталась, да и обувь пришлось потом выбросить.

А бравые французские полицейские все это время стояли вдоль Шанзелизе, через каждые, наверное, метров двадцать, в касках, с автоматами и щитами и ничего не делали. Они видели, что происходит, видели людей, вырывающихся из этой клоаки, в рваной одежде, с порезанными сумками, в истерике и ничего не делали. Люди бежали к ним за помощью, а они вежливо отмахивались, отворачивались и продолжали ничего не делать.

Первого января парижские СМИ вели себя так, будто ничего не произошло. Они без конца крутили видео с салютами в Гонконге, Нью-Йорке, Москве, Лондоне и Париже, рапортовали о рекордах, о прибылях от туризма, о трендах сезона, о выставках, концертах и премьерах. А никакого массового насилия и грабежа в самом сердце города любви этой ночью не было. Так, легкие беспорядки, как всегда, ничего особенного. Подумаешь, штаны порвали. Кого сейчас удивишь рваными штанами.

Разве что Германию, немного. Ну, ничего, привыкнут.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Доклад полиции о ситуации в Кельне: что на самом деле произошло в новогоднюю ночь

Мигранты не смогли уехать с железнодорожного вокзала и «отметили праздник» у центрального Собора города - драками, кражами и насилием над женщинами (читать далее)