Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Дом. Семья16 ноября 2017 7:06

Первопричина: человек

Под обложкой этой книги Лев Толстой - не бронзовая статуя. Перед нами человек, в своей неоднозначности и ежедневной динамике изменений и трансформации взглядов на жизнь
Обложка издания «ГРАФ ЛЕВ ТОЛСТОЙ. КАК ШУТИЛ, КОГО ЛЮБИЛ, ЧЕМ ВОСХИЩАЛСЯ И ЧТО ОСУЖДАЛ ЯСНОПОЛЯНСКИЙ ГЕНИЙ»

Обложка издания «ГРАФ ЛЕВ ТОЛСТОЙ. КАК ШУТИЛ, КОГО ЛЮБИЛ, ЧЕМ ВОСХИЩАЛСЯ И ЧТО ОСУЖДАЛ ЯСНОПОЛЯНСКИЙ ГЕНИЙ»

Одна из стадий славы – уничтожение в художнике человека и создание монументального образа. Почти все, признанные гениями становились памятниками, сначала на могилах, потом на улицах, но самое страшное – в создании и даже в воспоминаниях современников. У потомков же почти никогда нет выбора: им достаются бронзовые, мраморные, гипсовые слепки, а не живые, ищущие натуры.

«ГРАФ ЛЕВ ТОЛСТОЙ. КАК ШУТИЛ, КОГО ЛЮБИЛ, ЧЕМ ВОСХИЩАЛСЯ И ЧТО ОСУЖДАЛ ЯСНОПОЛЯНСКИЙ ГЕНИЙ»

«Бослен», 2017

Лев Николаевич Толстой умел смеяться и не всегда был хмурым старцем. А может быть, и никогда не был таковым. Гениальность писателя и философа не исключает из мироздания первопричину – человека. Хотя бронзу памятников и шаблоны мемуаров нам, кажется, воспринимать проще.

Впрочем, рушить памятники у нас тоже модно. Если это не всегда происходит фактически, но посмертные разоблачения и масштабное опошливание героев былых времен уже пора делать отдельными кафедрами на факультетах журналистики.

Итак, под обложкой этой книги Лев Толстой не бронзовая статуя и не латентный маньяк с множеством пороков. Перед нами человек, в своей неоднозначности и ежедневной динамике изменений и трансформации взглядов на жизнь: от высот мировоззрения до бытовых деталей. И еще одно: жизнеописания Толстого, приближенные к современному формату on-line трансляций в литературе уже есть, но в них зачастую восхищение фигурой Гения или счастье нахождения рядом с ним, мешают читателю рассмотреть и понять Толстого – человека.

Место привычного слепого восхищения в книге есть искреннее любопытство. Это делает книгу очень свежей и яркой, несмотря, на изученность темы. С определенным допущением можно сказать, что ткань книги соткана из баек и коротких воспоминаний современников, гостей и домочадцев Льва Николаевича. Ткань это легка, но не развратно-прозрачна. Внутренние фильтры интеллигентности надежно защищают контекст книги от жанра окололитературных анекдотов.

В книге есть любовь к собакам и лошадям, вне философское желание всегда быть в хорошей физической форме, любовь к очень разному юмору от грубого солдатского, до утонченного и многое, многое другое. Но самое главное под обложкой этой книги: фиксация отношения Толстого к тому или иному факту жизни, а это очень интересно. В череде монографий о великом русском писателе – эта книгу звучит звонкой и чистой капелью. В Ясной Поляне и в Хамовниках – весна.