Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Общество9 мая 2019 11:55

Для нас значимо каждое имя, возвращенное из небытия

Формула просто «павшие на войне» принята сейчас в странах, бывших союзниками Гитлера и ничего, кроме вреда, нам не принесет [опрос "КП"]
Юрий НИКИФОРОВ
Во многих городах России есть памятники неизвестным солдатам, павшим в Великой Отечественной войне.

Во многих городах России есть памятники неизвестным солдатам, павшим в Великой Отечественной войне.

Фото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН

Сейчас ни у кого не вызывает сомнений, что большинство бойцов и командиров, до сих пор числящихся в базах данных Министерства обороны пропавшими без вести, погибли на фронте или во вражеском плену. Именно так этот вопрос трактуют историки, именно такое понимание давно сложилось в общественном сознании.

Лишь некоторая часть этих людей (по разным оценкам, от 180 до 200 тыс.), главным образом из числа участников разного рода коллаборационистских формирований, остались в живых. Проследить их судьбу крайне сложно, так как после войны они вовсе не стремились афишировать свое «героическое» военное прошлое. Причем для многих из них затеряться в «свободном мире» означало избежать ответственности за совершенные на службе третьему рейху военные преступления.

Конечно, если бы речь шла о каких-то правовых ограничениях в отношении потомков пропавших без вести, или вопроса о материальных компенсациях их семьям, то ради восстановления справедливости в отношении подавляющего большинства можно было бы пренебречь двумястами тысяч «невозвращенцев», тем более что для своей страны они все равно умерли уже тогда, в сорок пятом. Однако, после вступления в 2016 г. в силу поправок к Федеральному Закону от 07.11.11 №306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» проблема вроде бы решена.

Если вопрос не связан с какими-то правовыми или имущественными коллизиями, значит, речь идет о каком-то ритуальном акте, символическом признании Российским государством и обществом всех не вернувшихся с фронта «павшими на войне». Но разве нам, русским людям, теперь, пусть и спустя почти 75 лет, стало уже наплевать, на чьей стороне, на чьей войне погибли эти люди? На нашей, Великой Отечественной, в рядах Красной армии? Или, возможно, воюя с другой стороны, – в составе восточных легионов (батальонов) вермахта, в качестве «добровольных помощников» (хиви) в немецких дивизиях, или в рядах полицейских и карательных отрядов? Даже в добровольческих формированиях Ваффен СС служило какое-то число бывших военнослужащих Красной армии из числа военнопленных или перебежчиков. Они погибли на той стороне. Но в наших базах данных продолжают числиться «пропавшими без вести».

Обозреватель "КП" Александр Гришин провел опрос в Твиттере. Аудитория высказывала различное мнение.

Обозреватель "КП" Александр Гришин провел опрос в Твиттере. Аудитория высказывала различное мнение.

Эта формула – «павшие на войне» - поразительно напоминает принятое сейчас в европейских государствах, бывших в годы Второй мировой войны союзниками Гитлера, определения своих погибших солдат как «жертв Второй мировой войны». Даже на памятниках, установленных в местах их захоронений на территории России, они пишут: «здесь покоятся итальянские (венгерские, румынские – etc.) солдаты – жертвы войны». И неважно уже, как они оказались на нашей земле, кто, за что и почему их убил. Все они – просто «павшие».

Формула «жертвы войны» или «павшие на войне» означает, что нас, ныне живущих, не очень-то теперь и волнует, на какой стороне сражались все эти люди, были ли они агрессорами, оккупантами и палачами мирного населения, или же погибли, защищая свои семьи и свой дом. Погибли – и ладно, смерть всех уравняла… Или все-таки нет?

Я отказываюсь верить, что родственникам погибших советских солдат (или, вернее, их потомкам) хотелось бы такого посмертного символического уравнивания, тем более от лица Российского государства. Напротив, наш интерес к судьбе своих дедов и прадедов, стремление установить их судьбу основаны на убеждении, что подавляющее большинство из них сохранили верность Родине и воинской присяге. Поэтому поисковики каждый год выходят на очередную «вахту памяти» в надежде найти медальоны, установить имена, историки прилагают усилия, чтобы оцифровать, сделать доступными данные из уцелевших в Германии картотек советских военнопленных. Для нас значимо каждое имя, возвращенное из небытия, каждая индивидуальная судьба, чтобы пополнить ими Книги Памяти, добавить фамилии на обелиски у братских могил. Что может добавить к этой благородной деятельности, чем может помочь очередной высочайший указ, очередное громогласное заявление, пусть даже и Государственной Думы? Для деятельности по установлению судеб и сохранению памяти - ничего.

И на смысловом, символическом уровне – ничего. Ничего, кроме вреда. Когда в очередной раз мы примемся стыдить наших соседей и пенять им за установку мемориальных досок или памятников погибшим в борьбе с Советской властью украинским полицаям, литовским «лесным братьям», закавказским или туркестанским «легионерам», они, не моргнув глазом, ответят: эти люди числились у вас «пропавшими без вести», но теперь вы, русские, сами признали их «павшими на войне», за Родину, уравняв со всеми другими. А на чьей стороне они погибли, за какую родину, - не имеет значения. Смерть уравняла их, разве нет?

В ТЕМУ

«Ставить под сомнение подвиг всего народа никто не имеет права. Но и забывать про коллаборационистов нацистов тоже»

Согласитесь, было бы странно не узнать позицию по вопросу о пропавших без вести Министерства обороны России. Мне удалось поговорить с генерал-майором Александром Кирилиным, помощником заместителя министра обороны, курирующим Управление Минобороны по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества и другие подразделения, занятые в этой сфере. (подробности)

Живые, мертвые и пропавшие без вести

Москвичка и бывший юрист Алла Дегтярь стала олицетворением рока для некоторых российских государственных структур и столичных судов. Она не требует каких-то выплат или компенсаций, не бьется с соседями за переноску забора, она в течение ряда лет требует признать ее деда, Алексея Дегтяря не просто пропавшим без вести на фронте в 1942-м году, а погибшим при защите Отечества. Пока – безуспешно. (подробности)

МНЕНИЕ

Это надо не мертвым. Вернее, не только им…

Александр ГРИШИН

Тяжелая тема – пропавшие без вести. Если бы не было перебежчиков, паникеров, пособников нацистов и так далее, все было бы гораздо проще. Но они были. И не так уж мало. Кто, попав в плен в беспамятстве или раненым, а кто и специально перебегал на сторону противника. (подробности)