«Не выноси ссор из избы», «За закрытыми дверями», «Муж и жена одна сатана». Что еще там у нас из народного. Ах, да, наше любимое: «Бьет, значит любит»… Все это и веками устоялось и, кажется, уже окончательно укоренилось на подкорках сознания. Потому-то, наверное, обсуждение Закона «О профилактике домашнего насилия» идет с таким скрипом. Я бы, может быть, и сама не понимала его значимости, если бы однажды не попала в ситуацию, когда ты жертва у себя дома, и никто-никто не может тебе помочь.ЗАКОН ПРИНИМАЛИ - ТРИ БАЯНА ПОРВАЛИВообще «Домашнее насилие» - два слова, которые абсолютно друг с другом не сочетаются. Домашнее - это что-то теплое, уютное. Насилие - это жесть. Оттого, может, и отторжение. Я заметила, что когда речь заходит о Законе против домашнего насилия, то все люди делятся на 3 типа.Нейтральные (можно еще назвать их - мягкие противники) - нормальные люди, которые и не знают, что такое домашнее насилие. Их обычные рассуждения: «Ну она ж (в этом случае жертва) сама такого мужа выбрала. Какой закон им поможет? Пусть между собой разбираются», «Есть Уголовный кодекс, там все написано, зачем еще какие-то законы о насилии городить?».Второй тип - ярые борцы за закон. Это сами жертвы, такие вот как я. Их поддерживают юристы и общественные деятели, профессионально помогающие пострадавшим от бытового насилия. В соавторах законопроекта, например, адвокаты Мари Давтян и Алексей Паршин - опытные, давно работающие с семейными темами. Достаточно сказать, что они ведут дела Маргариты Грачевой, которой муж отрубил руки, и сестер Хачатурян, убивших своего отца. Депутат и бывший журналист Оксана Пушкина, которая видела сотни подобных историй. Общественный деятель и сооснователь сети взаимопомощи для женщин Алена Попова...Ну и третий тип - ярые противники. Именно ярые. Подозреваю, что среди них есть домашние агрессоры, которые как огня бояться новых наказаний и вмешательств в их уютный мирок боли и слез. А еще борцы за традиционные ценности. Что именно их в законе не устраивает, они сказать не могут, потому что самого закона-то еще не видели. Его никто, собственно, не видел, кроме авторов. Всем нам обещают показать текст после 1 декабря, когда рабочая группа при Совете Федерации внесет все поправки. Но не дожидаясь этого, противники уже устраивают митинги, акции протеста. Выпустили листовки против Закона. Кричат: «Его продвигает гей-лобби», «Западные технологии нападают на русскую семью». «Ювенальная юстиция шагает по стране! Некоммерческим организациям дадут право «стучать» на семью в органы опеки, а детей будут отбирать». Эти же организации, кстати, которые боролись с фильмом «Матильда» и защищали антипрививочников, ВИЧ-диссидентов (тех, кто заражены вирусом, но не лечатся сами и рожают зараженных детей, потому что считают чуму ХХI века - вымыслом и теорией мирового заговора).Тем не менее, все эти вопросы без ответов будоражат народ. Мне удалось посмотреть проект Закона и поговорить с его авторами.ИЗ ЛИЧНОГО ОПЫТА: ЧАЙНИКОМ ПО ЛИЦУЭто было в 2012 году, замечу, еще до декриминализации побоев. Мой родной и любимый муж, отец моей дочери, вдруг стал превращаться в монстра - нервничал, кричал, злился на ровном месте. Я думала - может, проблемы на работе, надо потерпеть, все пройдет. Но, как позже выяснилось, он намеренно вызывал меня на скандал, потому что завел любовницу и искал поводы уйти на вечер из дома. Или вообще уйти, так как любовница требовала бросить семью. Загнанный в тупик, мой благоверный решил, что оптимальный вариант - нам всем троим поговорить. О любовнице я не догадывалась даже. И он решил позвать меня в кафе, куда подъехала и она. Случился классический любовный треугольник, подогретый страстями и алкоголем. В итоге муж схватил тяжелый, чугунный чайник (все были в японских ресторанах, знаете) и долбанул меня им по лицу.В таком виде привезли меня в травмпункт, а после - в полицейский участок. Так положено по закону, так это работает и сейчас. В тот же вечер я написала заявление. С мужем мы после этого прожили вместе от силы месяца 1,5 - 2. Он вел себя ужасно и я окончательно сказала: стоп. И получила вызов в полицию.«Так, что, пишем отказ?», - уже приготовил мне бланк сотрудник. И когда я сказала «нет», очень удивился. Вместо этого я протянула ему справку от судмедэксперта о побоях. Полгода этот несчастный участковый что только мне не говорил, чтобы я забрала заявление. И «ничего у тебя не получится», и «зачем тебе это надо», и «что ты за дура такая, прости его, ну кто не гуляет. Все мы такие». И просто изводил - назначит опрос, а сам уедет, я сижу и жду несколько часов. И устраивал «очные ставки» (специально сталкивая нас в коридоре) с этой любовницей. Муж мой бегал туда-сюда, то просить прощения, то послать меня на три буквы. Выкрадывал ребенка из детсада. Угрожал оставить без денег, работы и лишить прав на дочь. Любовница эта тоже билась в истериках и проклинала меня, желая, чтобы я испарилась. Я и сама хотела испариться. С фингалом на пол лица и шрамом. Было стыдно, обидно и больно.НЕ СУД, А СУДИЛИЩЕВ итоге мое дело передали-таки в мировой суд (семейные дела и сейчас решает этот орган). Туда я шла уже спокойно, полностью уверенная в своей правоте. Но… суд отфутболивал меня еще раза три. То запятая не там, то число устарело, то квитанция об оплате госпошлины просрочена. В итоге я взяла адвоката (за свои деньги) и нам назначили-таки первое заседание. На него пришел и мой благоверный, которому (внимание!) как обвиняемому был положен бесплатный защитник. Первым, к кому обратился судья, был мой муж: «А она вас в тот вечер, случайно, не била? Может бычком прижгла или стаканом запулила?». Адвокат его толкает в бок, и тот не дурак кивает: «Да, била. Кидалась посудой». Тут же под диктовку судьи на меня было написано заявление и через 5 минут я тоже стала обвиняемой. Сравните - я билась с системой 7 месяцев, чтоб мое заявление дошло до суда. А тут - за 5 минут. Дальше судья спрашивает, не хотим ли мы оба забрать свои заявления и примириться. Я отказалась. И нам дали 2 недели - подумать до следующего заседания.По всем законам жанра на следующий процесс мой муж должен был принести справку от судмедэксперта. Я была спокойна, так как спустя 7 месяцев ему ее никто не дал бы. Так и вышло, он явился без ничего. Но судья, и глазом не моргнув, объявил: «Я сейчас позвоню медикам и сам все узнаю». И еще через 5 минут: «Прошу занести в протокол - судмедэксперты подтверждают обращение такого-то к ним». И мой адвокат объяснил мне, что теперь если я не заберу заявление, с вероятностью 99% нас обоих признают виноватыми. И «уголовка» будет всю жизнь и на мне, и на нем. Мне ничего не оставалось, как забрать свое заявление.Выводы из этой истории оба сделали. Я - что больше в суд и в полицию ни ногой, потому что такого унижения больше не выдержу. Он - что можно спокойно бить и ничего не будет. На выходе из суда он так мне и сказал.ЧТО БУДЕТ ПО НОВЫМ ПРАВИЛАМ?- На самом деле, сейчас (после внесения в 2017 году поправок о декриминализации домашних побоев, - Ред.) стало еще хуже, - комментирует мою историю адвокат Мари Давтян. - Максимум, что грозило бы твоему супругу - штраф, то есть административное наказание. А путь жертве приходится проделывать тот же. Статьи «побои» теперь в Уголовном кодексе вообще нет. И только после второй драки и с такими же мытарствами дело рассматривалось бы уже как уголовное, но в порядке частного обвинения - когда можно «примириться» в любой момент, забрав свое заявление. Ни от одного другого преступления - воровство, хулиганство, мошенничество - так легко отделаться нельзя. И это тебе еще повезло, потому что обычно муж все месяцы, пока расследуется дело, продолжает бить жену (иногда уже бывшую) и угрожать. А если жить ей с детьми негде, то это вообще ад, где днем они дают в полиции друг на друга показания, а вечером дома продолжают выяснять отношения. У моей подзащитной Ирины Петраковой, с которой мы дошли до Европейского суда, пока расследовалось дело о побоях, муж нанес ей их еще 23 раза. Она сбежала от него в ночнушке и босиком, развелась, пряталась по съемным квартирам, по друзьям и знакомым. Он везде ее находил и избивал. Один раз даже на пороге суда. Все нами было зафиксировано, приобщено к делу. Но сначала следователь тянул, чтобы прошли сроки давности. А в 2017-м приняли поправки о декриминализации домашних побоев и дело закрыли автоматом.- Получается, с разводом насилие не заканчивается? Как будет, если примут новый Закон?- Появятся такие понятие, как Защитное предписание (или Охранный ордер) и Судебное защитное предписание. Первое выписывается сотрудником полиции на 2 месяца и запрещает агрессору преследовать жертву (звонить ей, писать - в том числе и в интернете, приближаться, искать ее новое место жительства). Второе - выдается судом на год, агрессору будет запрещено не только преследовать пострадавшую, но и он будет обязан пройти психологическую программу для агрессоров, и может быть выселен из общего жилья. Предусматривается создание кризисных центров, где могут укрыться пострадавшие, если невозможно выселить тирана.За нарушение Защитного предписания - исправительные работы. Мы против суровых мер и тюремных сроков. Да и сами пострадавшие от бытового насилия часто не хотят, чтобы обидчик оказался в тюрьме. А временные меры защиты на острый период (запрет приближаться и преследовать, беседа участкового, профилактический учет) - это не наказание, а способ оградить потерпевших от нового насилия.- Вот этот Охранный ордер противники нового Закона особенно оспаривают. Это же посягательство на частную собственность. И куда выселяться, если некуда?- Именно поэтому в Законе мы предусматриваем создание кризисных центров по всей стране, где могли бы укрыться потерпевшие. И где можно не только жить, но и получать помощь юриста, психолога.- А не начнутся манипуляции? Ведь можно сымитировать побои и выселить свою вторую половину из квартиры.- Именно поэтому вопрос выселения будет решаться судом с участием обеих сторон конфликта. Без доказательств, просто по заявлению, никто никого выселять не будет.- Но насилие в семье может быть не только физическим. Есть и сексуальное, психологическое, экономическое... Они будут прописаны в новом Законе?- Изначально предполагались. Но сейчас, из-за развернувшихся споров, решили пока ограничиться общим семейно-бытовым насилием.- Противники Закона говорят - некоммерческие организации получат право «стучать» на семьи в полицию и опеку. Детей будут отбирать?- Нет. Даже в полицию сообщать, что к ним обратилась жертва насилия, некоммерческие организации по новому Закону могут только если женщина сама попросила. НКО берут на себя кризисные центры помощи жертвам и курсы по работе с гневом для агрессоров (если органы соцзащиты привлекут). А органы опеки вообще не фигурируют в Законе. Для них не вводится дополнительных прав. Так что все это миф.ТИХИЕ ЖЕРТВЫ СЕМЕЙНОГО БЕСПРЕДЕЛАВсе кричат - жены, мужья, дети. И мало кто знает, что вторая по численности категория домашних страдальцев - пенсионеры. И страдают они от своих же непутевых детей - алкоголиков и наркоманов.- В соседней квартире живет бабулька старенькая с сыном - пьяницей, - рассказывает москвичка Ирина Кривошапова. - Этот гад терроризирует мать, никакой жизни не дает. Сам он подрабатывает грузчиком на рынке, и все деньги пропивает. Водит домой собутыльников, они там орут, дерутся. В день пенсии Светлана Григорьевна прямо из банка идет в магазин, покупает себе еды на месяц и прячет у меня. Потому что сын у нее тут же все деньги отбирает. Потом она ко мне ходит есть. У бабули часто синяки. Но полиция по их адресу уже не приезжает. Заявления все мать на следующий день из полиции сама забирает. Он хоть и пьяница-дебошир, но сын. Как помочь бабуле? Не понимаю.- И это постоянная история с пожилыми людьми, - говорит адвокат Алексей Паршин. - Они не хотят, чтобы их били, идут за помощью, ищут защиты, но и навредить своему ребенку не желают ни тюрьмой, ни выселением. Поэтому не хотят обращаться в полицию.Мари Давтян рассказывает, что в их Центр защиты пострадавших от домашнего насилия поступает около 1200 обращений в год. Среди них - много от пенсионеров. Могло быть и больше, но они не всегда умеют пользоваться интернетом, не знают куда идти. Да и стыдно им.- Что делать?- Охранные ордера - идеальный выход, они не причиняют вреда агрессору, а просто ограждают от него потерпевшего. Исправительные работы, профилактический контроль, обязательные психологические программы для агрессоров - это то, что может помочь в таких случаяхА КАК ЖЕ ДЕТИ?А самые ранимые участники бытового насилия - дети. Там, где отец бьет мать, потом достается и им.- Сколько себя помню, отец всегда поднимал руку на маму, избивал до синяков и переломов. Потом перешло и на нас с братом. Поводом было все - двойка, опоздала с гулянки. - пишет на форуме жертв насилия Инга В. - В 12 дет я убежала из дома. Когда вернули, отец избил меня до полусмерти. Брату доставалось тоже. Сейчас мне 25, и спрашиваю у мамы, зачем она терпела? Почему? Говорит, ради нас, не хотела оставлять детей без отца. Разве такой отец нужен? Брат спивается, он абсолютно безвольный. И самое страшное - начинает поколачивать маму…Есть и другой сценарий. «В Перми СК возбудил уголовное дело против 16-летней школьницы, которая ударила ножом бывшего отчима», - сводка новостей от 21 ноября 2019-го. Пьяный отчим пришел домой к бывшей жене, там была ее мать и дочь с подругой. Он избил всех по очереди, включая подругу дочери, тогда девочка схватилась за нож и с первого же удара убила. Теперь ее будут судить. Помог бы Охранный ордер избежать трагедии? Возможно.- По новому Закону дети тоже могут быть получить защитное предписание, но только с согласия родителя или законного представителя, - говорит Алексей Паршин. - На самом деле противники Закона зря опасаются, что мы вводим какие-то нормы, которые дадут дополнительные механизмы лишения «родительских прав за шлепки». А Защитное предписание ребенок может получить вместе с одним из родителей.Все свои опасения противники закона выразили в стишке, который прислали депутату Госдумы Оксане Пушкиной.- «Вася курит прямо дома, у отца продал планшет – вот последствия закона, если мы скажем нет. Руки прочь от семьи! За семью! Отнял у дочки телефон, поехал на три года он. Не смешно, поверь! Почитай закон и задумайся. Руки прочь от семьи! За семью! Мама Васи хочет шубу. Вместо куртки с капюшоном. По закону маму папу Вася выселит из дома….». - Цитирует народное творчество Оксана. - Мы, конечно, смеемся уже до слез. На самом деле, это все абсолютный бред. Ребенок не является объектом права какой-то собственности. И отбирая у него, допустим, планшет, вы реализуете свое право собственности. Все в рамках действующего сейчас закона. Эти рифмоплеты далеки и от существующих норм УК, и Гражданского кодекса, и от нашего законопроекта.- А про западное и гей-лобби, что скажете?- У меня нет комментариев. Кроме сочувствия. До какой же степени может воспалиться мозг у людей, кто это формулирует! Мой добрый совет-к врачу. Это происки Запада, когда профессор отрубает руки своей молодой любовнице? Когда отец Хачатурян бьет и не пускает в школу и вообще куда-либо своих детей. В Европейский суд обратились уже около сотни российских женщин, пострадавших от домашнего насилия. Как мы звучим на международной арене? Это удар по репутации и престижу нашей страны. Мы своих граждан не можем, получается, защитить?ЗАЩИЩАЯ ЖЕНЩИН, СПАСАЕМ МУЖЧИН?В Евросуде сейчас рассматривают дело Риты Грачевой, которой муж отрубил кисти рук. Потому что за месяц до этого преступления она ходила в полицию, писала заявление, что муж ее выкрал, вывез в лес, избил и воткнул нож в бедро. Меры не были приняты. Рита заявляет, что Россия не смогла защитить ее от домашнего насилия. Юристы Минюста РФ подготовили для этого (и других подобных процессов в Евросуде) ответ: «Проблемы насилия в семье и дома, а также серьезность и масштаб его влияния на женщин сильно преувеличены… Кроме того, по статистике о насильственных преступлениях большинство пострадавших - мужчины».И на самом деле - это тоже правда. Убитыми в бытовых конфликтах в 70% случаев оказываются мужчины. Та же Рита была в шаге от убийства своего обидчика. Статистика ФСИН подтверждает - 80% сидящих по статье 105 УК РФ лишили жизни именно своего партнера или близкого родственника. Получается, что Охранный ордер в первую очередь спасет жизнь мужчинам.Вспоминаю свою историю. Мне тоже порой казалось, что попадись вот сейчас муж-изменник мне под руку, я просто убью! Мне кажется, я была способна тогда на это. В итоге все могло закончится трагедией - он в могиле, я в тюрьме. А сейчас, когда прошло 8 лет, страсти улеглись мы ... даже дружим. Но хэппи-эндом не закончилась история Галины Каторовой из Владивостока (нанесла душившему ее мужу 7 ударов кухонным ножом). 27-летней Кристины Шидуковской из Геленджика, которая ударила ножом супруга, после того как он несколько часов избивал ее и пытался выкинуть из окна. 26-летней Ирины Сиволобой, убившей отца: «Он повалил меня на пол и стал стаскивать штаны, со словами: «Сейчас сделаю тебе приятное, у тебя 4 года мужика не было». И история сестер Хачатурян, которая уже год не сходит с полос газет, яркий пример того, чем заканчивается жизнь домашнего тирана в России. Историй, когда доведенные женщины убивают обидчиков, тысячи. Криминалисты давно установили факт, что в 80 % случаев женщины-убийцы были жертвами домашнего насилия.Так что Закон, если его примут, спасет и много мужских жизней.СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ:Владимир Ворсобин и политолог, доцент кафедры государственного управления РАНХиГС Екатерина Шульман обсуждают, что страшнее: домашнее насилие или закон о нём (подробнее)Илья Савельев, Дмитрий и Михаил Леонтьевы в эфире Радио «Комсомольская правда» обсуждают, нужен ли новый закон о домашнем насилии (подробнее)ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:Оксана Пушкина о жертвах домашнего насилия: Мы живем в мире, где можно бить баб и детейЗампред Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Оксана Пушкина рассказала, как ей угрожают из-за работы над законопроектом о домашнем насилии (подробнее)Закон о домашнем насилии: защитит или окончательно разрушит семью?В эфире программы «Доживем до понедельника» Радио «Комсомольская правда» Максим Шевченко и Тина Канделаки обсуждают со слушателями и экспертами закон о домашнем насилии, который может быть принят в России (подробнее)Николай Стариков: Закон о домашнем насилии позволит выселять зятю выселять тещу из дома, если она на него кричитВладимир Ворсобин и публицист Николай Стариков в эфире Радио «Комсомольская правда» поговорили о новой версии законопроекта о профилактике домашнего насилия и о том, какие опасности он таит (подробнее)Максим Шевченко: Не понимаю, зачем нужен еще один закон о домашнем насилииВалентин Алфимов и Максим Шевченко обсуждают в эфире Радио \"Комсомольская правда\", если все итак против домашнего насилия, зачем принимать отдельный закон (подробнее)
