Украина отметила свой «День флага» жертвоприношением в Донецке

ВСУ выпустили десяток снарядов «натовского» калибра по центру Донецка

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Самый громкий «прилет» был на набережной Кальмиуса, практически у меня под окнами. А потом город начал содрогаться от взрывов и воя автомобильных сигнализаций. Больше взрывов – громче вой.

Улицы в центре моментально опустели, кажется, Донецк начал привыкать, что Центр перестал быть неприкасаемым. Жители Петровки и Киевского района еще весной рассказывали спецкору КП, что приезжают в центр отдохнуть от вечного напряженного ожидания: «куда прилетит и когда?».

Улицы в центре моментально опустели, кажется, Донецк начал привыкать, что Центр перестал быть неприкасаемым.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Еще не отгремели раскатистые прилеты, я кинулся собираться в недолгий путь. Бросил в машину целый мешок индивидуальных перевязочных пакетов, 1984 года выпуска, но в крайнем случае, сойдут и такие.

Выключил музыку, надел броник и каску, опустил окна. Ремень? Я давно здесь не пристегиваюсь, в замке стоит заглушка, чтобы машина не пищала недовольно.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Дороги в центре перекрыты. В секретном чате для журналистов, передали просьбу от администрации и военных, не называть одну из точек поражения, чтобы укропы не смогли скорректировать огонь – ждали второго обстрела, с уточненными данными целей. Так было три недели назад, когда обстреляли гражданскую панихиду, где провожали в последний путь легендарную Корсу.

Первое место, самое близкое – набережная, попадание в газон. Стекла в прилегающих домах это не спасло, но тут обошлось без жертв.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Еду по точкам. Первое место, самое близкое – набережная, попадание в газон. Стекла в прилегающих домах это не спасло, но тут обошлось без жертв. Дальше – старый Донецк, исторический центр. Здесь снаряды легли возле здания МВД. Осыпались стекла и вывески с двух сторон улицы. В стареньком, проржавевшем автомобильчике, застывшем на перекрестке, сидит таксист Руслан, 1951 года рождения, уткнулся в руль. Осколком снесло всю лицевую часть черепа, умер, скорее всего, мгновенно. Рядом с машиной, в шоке, бродит пассажир весь заляпанный кровью. На газоне сидит и рыдает его жена. Я утешаю пассажира Серегу, говорю, мол, «второй раз родились». Но, он меня практически не слышит, тыкает красными пальцами в свой окровавленный айфон – через кровь экранчик «не видит» прикосновений. Говорит, что все очень быстро случилось, «бах» и все. Все в крови вокруг…

Снаряд лег точно в центре трамвайных путей.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Снаряд лег точно в центре трамвайных путей. Следователь собирает осколки, выкладывает их на обложку синей папки. Спрашиваю:

- Что за калибр?

- 155 миллиметров, «три топора» американские. Сейчас прокуратура подъедет, раз есть погибший, они будут заниматься этой историей…

Следователь собирает осколки, выкладывает их на обложку синей папки.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Проезжаю километр - еще один прилет в многоэтажку над супермаркетом «Молоко».

- Трое раненых, - говорит мне начальник охраны, - не успели в магазин забежать. Но не тяжелые, их уже увезла «Скорая».

На входе, в «хипстерской» кофейне, девушка с пирсингом в носу заметает осколки, говорит мне: «все живы и ладно».

Фото: Дмитрий СТЕШИН

На входе, в «хипстерской» кофейне, девушка с пирсингом в носу заметает осколки, говорит мне: «все живы и ладно».

Меня останавливает пожилой мужчина, принял за военного, спрашивает: «откуда били, из Авдеевки?». Объясняю ему, что такому калибру все равно откуда прилетать, 155 миллиметров простреливают город насквозь, «тыла нет». К нам подбегает рыдающая женщина:

- Мать не могу найти! В квартире нет, телефон не отвечает. Как ее искать?

Я предполагаю, что того, кого ищут, увезли медики. Но, помалкиваю. А вдруг не так? Советую звонить в милицию, туда передают данные из больниц по пострадавшим и погибшим.

Задняя часть крыши машины легла на багажник.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Во дворе за супермаркетом, на ступеньках шикарного косметического салона стоит девушка Юля и с тоской смотрит на свою машину, заваленную срезанными осколками ветками. Утешаю ее, говорю, мол, у самого в машине стекла вышибло, передние и задние, вчера поменял.

Утешаем друг друга, мол «живы-здоровы и хорошо, а добро наживем». А что нам еще остается делать?

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Юля смотрит на меня непонимающе и говорит:

- Так машину же сплющило наполовину! На нее плита бетонная упала!

Действительно, под ветками не видно здоровенной серой глыбы, срезанной взрывом части балкона. Задняя часть крыши машины легла на багажник.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

Юля говорит, что в подвал спуститься не успела, но, когда по центру стали бить, встала сразу же под несущую стену. Странно такое слышать из гилауроновых уст гламурной барышни. Но, это Донецк, тут все знают, как правильно вести себя во время обстрела. Утешаем друг друга, мол «живы-здоровы и хорошо, а добро наживем». А что нам еще остается делать?

Дороги в центре перекрыты.

Фото: Дмитрий СТЕШИН

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Выжить под огнем пулемета и услышать смерть врага: как Россия схлестнулась с Украиной под Угледаром

Спецкор Дмитрий Стешин рассказал о боях на передовой глазами бойца батальона «Восток» (подробнее)

ПО ТЕМЕ

Военная спецоперация на Украине 23 августа 2022: прямая онлайн-трансляция

Сайт kp.ru в онлайн-режиме публикует последние новости о военной спецоперации России на Украине на 23 августа 2022 года (подробнее)