Почему русский народ не идет работать за 20 тысяч, а сидит на пособии и пьет

Колумнист KP.ru Ульяна Скойбеда рассуждает о том, что попав в тяжелую несправедливую экономическую ситуацию, люди решили не жить, а переждать.

Фото: Андрей КУТУЗОВ

Потрясена колонкой Бориса Якеменко, который горюет: люди на селе и в провинции не идут работать на 20-30 тысяч, а массово сидят на пособии и пьют. Инертные лентяи: вместо того, чтобы шуршать за миску похлебки и быть довольными жизнью, ругают трудолюбивых гастарбайтеров и обвиняют правительство: «Украли».

Неблагодарный народ, плохой…

Я искренне желаю политологу Якеменко работать за 20 тысяч и десять из них отдавать за жилье: он должен испытать то, чего желает другим, это будет справедливо.

Что? Зарплаты политологов в голодный год начинаются от ста?

Ну, так и народ в колонке озабоченного судьбами отечества Якеменко требует от работодателя: «80-100 давай, тогда подумаем».

И это обосновано, хотите, докажу?

У нас на даче есть знакомый, по профессии рабочий: он подрядился к соседям чистить участок в десять соток (трава, бурьян, старые доски, все заросло в рост человека), это тяжелая неквалифицированная работа, о какой и пишет Якеменко. Молодой сильный мужик справился с ней за двое суток – и взял девять тысяч. Это так стоит.

В месяце в среднем 22 рабочих дня, при полной загрузке выходит 99 тысяч рублей, повторяю, за самую неквалифицированную работу. Если мужик подрядится класть плитку или строить, будет гораздо больше, мы тут отдали пять тысяч за пару часов.

Это – про реальную стоимость труда, который, к великому огорчению Якеменко, люди не продают за четверть или пятую часть цены. Предпочитают сидеть на пособиях.

Теперь – о пособиях. Пенсия тяжелого ребенка-инвалида в Ивановской области – 18 тысяч рублей, из которых пять – выплата ухаживающему за ним родителю, пособие по безработице – 12 тысяч рублей, пенсия в Пермском крае (регионы беру первые попавшиеся) – 16 тысяч рублей.

Знаете, а это ведь почти не отличается от оплаканных Якеменко 20 тысяч. Ходить на службу за унизительные (потому что вчетверо ниже уровня достойной жизни) 20 тысяч рублей или сидеть дома и показывать властям средний палец за шестнадцать – по-моему, ответ здесь очевиден.

Кто может – ездит на вахты в Москву и нефтяные регионы, привозит 70-120 тысяч, плюс мед, картошка, индоутки, огороды (вся продукция возится москвичам же и предлагается втридорога), плюс воровство металла и любой теневой криминальный бизнес.

Кто не может – просто ненавидит. Гастарбайтеров, которые, как предатели-штрейкбрехеры, мешают русскому народу провести забастовку и добиться нужной оплаты (сто, повторяю, сейчас это минимум, который позволяет не экономить на еде, один раз в году ездить на море и хоть иногда пользоваться медициной), и власти. Которые в 91-м году обещали, что при капитализме страна будет жить богаче: «Ведь у каждого предприятия появится хозяин!», - а, в результате, уронили доходы большинства ниже плинтуса.

Ниже советских.

Что меня удивляет, так это удивление Якеменко. Я недавно слушала, как бьются с неграми в Америке. Ситуация под копирку: зарплата на непрестижной работе, куда берут чернокожих обитателей трущоб, примерно равна размеру пособия и сильно ниже дохода от продажи наркотиков и деятельности банд; итог – негры идут в банды и ненавидят белых капиталистов, которые их туда толкают. Ах, что же делать, как жыыыть?

Элементарное «платить больше» в голову не приходит никак, эта опция в мозгу капиталистов просто отсутствует.

Я, если честно, даже не знаю, где ситуация тяжелее, в Штатах или у нас. Афроамериканцы смертельно обижены совершенной против их расы несправедливостью (рабством) и не простят ни капли страданий, зато у наших слишком свежа память о другой жизни.

Где о деньгах не надо было думать вообще, потому что у всех все было (квартиру, дачу и прожиточный минимум получали по очереди или по факту), и у всех все было плюс-минус одинаковое. Где дети мечтали быть учеными и полярниками, не потому что у них льготы и зарплата, а потому что героизм, интересная жизнь и возможность служить Родине (я). Где сельский паренек из ПТУ становился космонавтом, а ткачиха – депутатом, при этом она продолжала стоять у станка: ездила на сессии два раза в год, а, возвращаясь, в своем цеху отчитывалась перед ткачами, как и за что голосовала (и ее могли отозвать, если голосовала не так). Где были, другими словами, реальные социальные лифты, и представители гигантского количества семей взмыли на этих лифтах (из свинопасов – в летный состав ВВС, конкретно в моей семье).

Легко ли жить после такого чуда нравственности и народовластия в мире, где посты передаются по наследству? Где даже лидер партии представляет сына, будущего лидера партии? Где дочь чиновницы не отвечает за убийство двух человек, а работяга садится за украденную курицу-гриль, потому что для разных сословий УК - тоже разный? Где высшие чиновники возят собак личными самолетами, а лично тебе положено 20 тысяч и амба, и центральная пресса обсуждает, не как убедить работодателей платить нормально, а как убедить тебя! И дети твои будут жить также, потому что высшее образование, по сути, уже платное, как до революции 1917-го…

По-моему, - сейчас будет сугубо мое мнение, - русский народ решил… не жить. Переждать.

Север и центральные регионы пустеют, люди скучиваются в мегаполисах, детей не рожают: ни в тесноте, ни в беспросветной нищете Homo sapiens не размножается. Оптимизированная медицина: «Эта половина таблетки от головы, эта от живота», – процесс довершает. И все покрывает зорко подмеченная Якеменко всеобщая апатия, ведь работать не за миску похлебки негде, отняли даже колхозы (на их месте теперь латифундии-агрохолдинги с современными технологиями, которым нужны не сотня работников, а два).

Я верю социологу Симону Кордонскому, который в интервью «Комсомольской правде» сказал, что, по данным загсов, в России живет совсем не 140 миллионов человек, как втирает официальная статистика, а только 90 миллионов. Для сравнения, в сильно меньшей по размеру Украине – 40 миллионов. Мы исчезаем.

Плохо ли это?

И снова будет оценочное мнение, которое я прошу принять без истерики.

На нашей планете жило множество народов, которые исчезли без следа или, как вариант, оставив след в виде величайших памятников (пример - египетские пирамиды).

Русский народ построил Царство Божие на Земле, где, при общей бедности, человек был человеку брат, взаимопомощь была нормой общества, соседей не различали по национальности, и было невозможно представить, что государство и государственное телевидение когда-нибудь обманет. Память об этом была свежа еще в 90-е и навсегда останется в истории Земли как мечта.

Русский советский народ отдал это первородство за медный грош и просчитался.

Наверное, мы надорвались. Не каждое поражение можно пережить. Иногда с пришедшей в деревню властью не сотрудничают, несмотря на то, что это единственный способ выживания. Вспомните, в ХХ веке так бывало.

Мне сейчас скажут: «А как же сильные, которые с индоутками и ворованным металлом? Хитрые русские мужики, которые мутят теневой бизнес втайне от государства, глушат рыбу, всем платят, строят каменные дома? Что за упадничество?»

Вы успокойтесь, сильные с индоутками останутся.

Будут ездить к кому-то на вахту.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Опасная социальная болезнь: жить кое-как, лишь бы ничего не менять

Работодатели стонут: «Нет людей, скребем по дну, никому ничего не нужно» (подробнее)