Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+2°
Boom metrics
Дом. Семья17 декабря 2018 17:49

Авторы списка самых продаваемых книг по годам рассказали о принципах своей работы

Анна и Сергей Литвиновы объяснили, почему в перечень русскоязычных бестселлеров не включили романы «Вечный зов», «Тени исчезают в полдень» и шедевры Андрея Платонова
Писатели Анна и Сергей Литвиновы.

Писатели Анна и Сергей Литвиновы.

Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети

Накануне нового 2019 года известные писатели, авторы детективов, сестра и брат, Анна и Сергей Литвиновы, провели большое исследование и составили список самых популярных книг русской литературы по годам, начиная с 1939. Что побудило их проделать такую объемную, титаническую, прямо скажем, работу? Об этом они рассказали «Комсомолке».

- Началось все с ерунды, безделицы, - рассказывают писатели. - В интернете, в излюбленном для сети жанре инфотеймента (информация + развлечение в переводе с английского), однажды появился список: «Какая книга стала бестселлером в год твоего рождения?» Явно переводная, таблица содержала данные почему-то начиная с 1950-го года (очевидно, кто родился ранее пятидесятого года, - те, по версии составителей, настолько замшелы, что интернетом не пользуются и книгами не интересуются). Список любопытный. Забавно, конечно, что в год рождения Сергея Литвинова бестселлером стала «Убить пересмешника», в год рождения Ани – «Изгоняющий дьявола». Интересно также и то, что «Отель» Артура Хейли выиграл в 1965-ом, а «Над пропастью во ржи» - в 1952-ом. Но едва ли не половину имен и названий мы никогда не слышали. И сразу возникло: а кто они, все эти люди? И заточило ревнивое: там, в списке, - как правило, авторы англоязычные. (Одно из редчайших исключений – Пастернак с «Доктором Живаго» в 1959-ом). И сразу: почему бы не сделать аналогичную табличку из наших, российских авторов?

- А как вы «вычисляли» самые продаваемые книги? «Бестселлер» - это ведь то, что лучше всего продается.

- Мы быстро поняли, что идея хоть и блестящая, но очень трудно выполнимая. Начать с того, что до сих пор института бестселлера в России е не создано. И сколько копий каждой книги реально продано – тайна за семью печатями. Именно – продано. Сколько напечатано – да, известно – хотя до сих пор никто в точности не знает, насколько релевантны эти цифры. И когда они в современной России стали по-настоящему релевантны? В 2005-ом году? В 2010-м? Или так до сих пор и не стали? Хотя нынешние времена еще можно судить по сводкам Книжной палаты. Но вот насколько соответствуют действительности тиражи, что заявлялись в начале нулевых? А в девяностые?

- И как же вы выкручивались?

- В девяностые еще можно картину книжной популярности составить по спискам бестселлеров, что стала тогда печатать газета «Книжное обозрение» - хотя сами тогдашние сотрудники издания называют их «несколько произвольными» и говорят, что «объективно отражать действительность они начали году к 2004-му». Но все-таки хоть что-то… Вдобавок в постсоветское время появились разнообразные литпремии – которые, конечно, были и остаются субъективными – но все же точнее репрезентируют читательский успех, нежели былые награды советские: Ленинские премии и «Государыни» (Государственные), которые выдавались авторам главным образом за верноподданость и верность канонам.

- А как вычислить успех той или иной книги в советские времена? На тиражи вряд ли стоит опираться. По тиражам хитом был Брежнев с «Малой землей» и так далее.

- Трилогия Леонида Ильича «Малая земля» - «Возрождение» - «Целина». Каждый её том был опубликован космическим тиражом 15.000.000 экземпляров, его предваряло печатание в самом авторитетном журнале, «Новом мире», затем следовали переводы на сто двадцать (!) языков и наречий, плюс аудиокнига, вышедшая на грампластинках и зачитанная по радио всесоюзным Штирлицем – Вячеславом Тихоновым. Примерно такова же судьба брошюры И.В. Сталина «Марксизм и вопросы языкознания», вышедшей в 1950 году. Но даже если исключить труды генсеков – миллионными тиражами издавались книги, ныне давно и прочно забытые. Вот, например: «Вечный зов» или «Тени исчезают в полдень» Анатолия Иванова. Казалось бы! Все приметы советского бестселлера. Сначала романы выходили в литжурналах, потом – в «Роман-газете», затем отдельным изданием, далее следовали телесериальные экранизации. Вся страна пела шлягер из фильма: «Гляжу в озера синие, в полях ромашки рву», все девушки и, в особенности, зрелые женщины, влюблялись в Петра Вельяминова в роли Захара Большова…

Анна и Сергей Литвиновы составили список самых популярных книг русской литературы по годам, начиная с 1939-го.

Анна и Сергей Литвиновы составили список самых популярных книг русской литературы по годам, начиная с 1939-го.

…И «ВЕЧНЫЙ ЗЁВ»

- Но в вашем литературном «гороскопе» нет ни «Вечного зова», ни «Тени исчезают в полдень». Почему?

- В своей работе мы во многом преследуем цели культуртрегерские: если ты вдруг не читал произведение, изданное в год своего рождения – возьми и открой! Поэтому все тексты, что вошли в таблицу, мы предварительно перечитали. И все они, даже отчасти полузабытые вещи советских классиков - Александра Фадеева, Бориса Полевого, Вениамина Каверина, Веры Пановой - проглатываются взахлёб. Однако вы попробуйте, в противовес, откройте тома «Тени исчезают в полдень», и «Вечный зов» - сейчас. Нет, воля ваша! Как невозможно было форсировать их тягомотные страницы в шестидесятые, когда они только появились – не случайно название второго романа издевательски переиначили в «Вечный ЗЁВ» - так и нынче продраться сквозь них решительно невозможно!

«ВСЕ В ВАГОНЕ ЧИТАЮТ «АЛЬТИСТА ДАНИЛОВА»

- Ну, то есть, основной критерий вашей оценки был – лёгкое перо? Или что?

– В восьмидесятые и (отчасти) семидесятые один из нас (Сергей, он старше) и сам был активным читателем и помнит, какой ажиотаж вызывала в народе та или иная публикация. Например, весна года восьмидесятого: поезд московского метро, остановки (впервые) стали перед Олимпиадой объявлять по-английски: «Некст стоп из Зшдановскайа!» («Ждановская» станция метро, ныне «Выхино» - ред.) - и все в вагоне читают «Альтиста Данилова». Конечно, не прямо все-все, как нынче смартфоны – но у трех-четырех в каждом вагоне в руках «Новый мир» с этой вещью. Вот как тут считать «беллетристичность»? Первое отдельное издание романа Орлова (автор «Альтиста Данилова» - ред.) вышло в 1981 году, тираж для советских времен – стандартный: сто тысяч экземпляров. Однако «Новый мир», где книга появилась в преддверии Олимпиады-80, печатался в количестве около двухсот тысяч копий, да, каждый номер передавали из рук в руки три-четыре-пять-восемь человек, на него записывались в библиотеках… Ажиотаж, или, нынешним языком говоря, «хайп» царил беспредельный. Вот именно это – трудноизмеримое явление, именуемое читательским ажиотажем, стало для нас первым мерилом. Если считать, что «бестселлер – книга, о которой говорят (и иногда) пишут» - тогда многое встает на свои места.

СТРУГАЦКИЕ: ПОЧЕМУ ИМЕННО «ПИКНИК НА ОБОЧИНЕ»?

- А еще какие критерии?

- Согласитесь, «хайп» (читательский ажиотаж) – вещь трудноизмеримая. Конечно, можно воспользоваться мемуарами, а еще лучше – дневниками – однако измерить ими, задним числом, градус читательского интереса все равно сложно. Поэтому когда речь идет о случаях неочевидных, мы применяли, помимо условного читательского внимания, следующие критерии:

1) Количество последующих переизданий вещи (на русском языке).

2) Количество (и качество)[1] переводов на иностранные языки.

3) Количество (и качество) экранизаций, воплощений на сцене, радиопостановок, созданных на основе музыкальных произведений и пр.

К примеру, почти все книги братьев Стругацких, начиная с «Понедельника» (1965) - напечатанные отдельными изданиями, или в сборниках, вызывали неизменную «волну». Однако мы для своей таблицы предпочли «Пикник на обочине». Потому, что именно он является лидером в творчестве братьев и по количеству, и качеству переводов. Вдобавок, это одна из немногих вещей Стругацких, удостоенных экранизации – да какой! «Сталкер» Тарковского, если кто не помнит.

БЕЗ ПЛАТОНОВА…

- Очень многие важнейшие тексты не попали в список. Платонова, например, нет ни одного. Но есть очень слабый писатель Борис Зайцев. Почему?

- Да, некоторые недостатки есть. Во главу угла мы ставили год печатания на русском языке – не важно в России или за рубежом – и резонанс – в печати и среди читателей. Как считать, когда вышел роман Замятина «Мы»? Он, пожалуй, рекордсмен двадцатого века по той замедленности, с какой дошел до широкого отечественного читателя. Роман был написан в 1920, впервые опубликован по-русски (вроде бы без ведома автора) в 1927 в эмигрантском журнале, в обратном переводе (!) с английского. Через 32 года вышло издание на родном языке – за океаном. А на территории Советского Союза роман появился спустя 68 лет после написания, в 1988-ом. Мы приняли датой публикации 1952 год, когда вышло первое книжное издание на русском (в Нью-Йорке). Платонову «не повезло» подпасть даже под эти критерии…

«НЕЗНАЙКА» И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ

- А как попал в список «Незнайка» Носова? Это ведь вообще «нишевая», детская литература?

- Нас это привлекло потому, что история публикаций «Незнайки» - это особый закрученный сюжет. Первая часть трилогии вышла отдельным изданием, как «Приключения Незнайки и его друзей: Роман-сказка» в Москве в 1954-ом, вторая часть — «Незнайка в Солнечном городе» — увидела свет в 1958 году сначала в журнале «Юность», а потом была издана отдельной книгой. Третья часть — «Незнайка на Луне» впервые была опубликована в журнале «Семья и школа» в 1964-65 годах. Отдельным изданием книга вышла в 1965 году. Но самое-то первое явление Незнайки и его друзей народу произошло - мало кто знает - в 1953-м году, в украинском журнале «Барвинок», на двух языках одновременно – русском и украинском.

Анна и Сергей Литвиновы на презентации своей книги "Свадьбы не будет".

Анна и Сергей Литвиновы на презентации своей книги "Свадьбы не будет".

Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети

- А как вы определяли самые читаемые книги в годы после постановления о журналах «Звезда» и «Ленинград»? Там ведь вообще было ничего непонятно. Русская литература «заморозилась».

- Мы надеемся, что наша скромная таблица может дать пищу для определенных наблюдений-размышлений. После постановления 1946-го года о журналах «Звезда» и «Ленинград», и вплоть до 1953-го, нам приходилось прямо-таки по сусекам наскребать, чтобы отыскать хотя бы одно достойное произведение. Сначала еще действовала определенная инерция, которая позволила к печати в 1947 году книжное издание «В окопах Сталинграда» – но для 1948-1952 годов мы прямо-таки не знали, что и вставить. Имелось даже искушение и вовсе оставить эти строчки пустыми - настолько откровенно плохими выглядели книги, изданные в те годы в СССР (несмотря на высоченные тиражи, премии и экранизации)! Но в итоге нас выручили писатели Русского Зарубежья. Аналогичная история повторилась в конце семидесятых - начале восьмидесятых, до Перестройки: перечитайте хотя бы списки публиковавшихся в те годы в СССР новинок, и вы убедитесь в том, сколь скучен был официальный «выхлоп» советских писателей. Каким-то чудом проскочили в «Новом мире» в семьдесят восьмом – видимо, освященные публиковавшимися в том же журнале, в тот же год мемуарами Брежнева – «Алмазный мой венец» и аксёновские «Поиски жанра», странным образом появился перед московской Олимпиадой «Альтист Данилов» - но остальное-то для списка нам приходилось добирать из заграничных изданий. Что говорить, если самой забойной новинкой восемьдесят второго года в метрополии стал «производственный» роман Ильи Штемлера «Универмаг», очень осовеченное и приглаженное подражание популярному тогда Артуру Хейли.

А ЭТО ОТТЕПЕЛЬ!

- Зато в середине, в конце шестидесятых книги прямо-таки теснились (и глаза разбегались): они словно кричали, возьми меня, возьми меня! И, в самом деле! В конце шестидесятых в метрополии еще не свернулась окончательно оттепель, жив был и работал в «Новом мире» Твардовский – а в то же самое время западные спецслужбы приняли решение разлагать Советский Союз изнутри – и одним из методов выбрали публикацию и поддержку недостаточно благонравной для СССР литературы. Книжки в нашей таблице прямо-таки боролись за место! Что, к примеру, предпочесть для списка в 1965-ом? Впервые изданные записки Юрия Олеши (опубликованные под названием «Ни дня без строчки»)? Или «Театральный роман»? Или «Понедельник начинается в субботу»? А, может, самый первый, вышедший в Америке, сборник Бродского?

ПОСЛЕ ВОЙНЫ: «МАСТЕР И МАРГАРИТА»

- Шестьдесят шестой год по праву отдан впервые опубликованному роману «Мастер и Маргарита». Но ведь в тот же год вышли блистательные «Созвездие Козлотура» Фазиля Искандера и новаторский «Святой колодец» Валентина Катаева. Та же самая теснота – когда отпустило напряжение войны, и народы вздохнули свободно, и власть еще не спохватилась прикручивать гайки – в 1945-ом и 1946-ом, когда появились и первый вариант «Молодой гвардии», и «Спутники» Веры Пановой, и журнальная публикация «В окопах Сталинграда», и (в Париже) первое полное издание «Темных аллей».

- Как вы отбирали тексты в условиях «оттепельной» конкуренции?

- Иногда одно вышедшее произведение оказывалось настолько значительным, что как бы отменяло все прочие, появившиеся почти одновременно с ним – как взрыв ядерной бомбы затмевает любые прозвучавшие рядом с ним артиллерийские разрывы. Так «Один день Ивана Денисовича» затмил и вышедшую в том же 1962-ом году и прозвучавшую с большим скандалом «Треугольную грушу» Вознесенского, и только что опубликованную новаторскую «Киру Георгиевну» Виктора Некрасова, и «Тишину» Юрия Бондарева. М.О. Чудакова даже считает: тот факт, что Солженицын разом переключил на себя общественное внимание с «Тишины» - самой лучшей вещи Бондарева, «вызвало (возможно!) обиду такой силы, что в сознании автора замечательного романа начал совершаться глубинный переворот… Творчество его слабеет; общественное поведение – ломается…».

БЫВАЮТ СТРАННЫЕ СБЛИЖЕНИЯ…

- Что-нибудь вас удивило в работе над списком?

- Да, бывают странные сближения! Чем, например, объяснить, что именно в 1955 году, практически одновременно, увидели свет и (в «Новом мире») повесть Пановой «Сережа» - и набоковская «Лолита» (во Франции)? Что называется, два мира – два образа жизни. На одном берегу: чудный, милый мальчик, и все вокруг такое бесконфликтное и асексуальное – а на другом: девочка-нимфетка спит со стариком; напряженность слова, ритма и страсти. А как объяснить феномен, что два остросюжетных романа о врачах – аксеновские «Коллеги» и «Окончательный диагноз» Артура Хейли вышли на разных берегах океана практически одновременно, в 1959-ом?

- Критерии выбора книг, прямо скажем, у вас все равно довольно размыты.

- Ну, кто с нами не согласен, кто хочет поспорить, мы говорим: «Вэлкам!» Хороших книг – несмотря ни на что – в нашем Отечестве всегда выходило много. Посему все в ваших руках: если вам не нравится наш рейтинг, составляйте свой!

[1] Под «качеством» переводов мы подразумеваем не способности переводчиков, а - пусть звучит это совершенно неполиткорректно! – то, на какие именно языки была вещь переведена, и тут для нас английский, уж извините, предпочтительней монгольского, а французский – финского.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Узнай, какая книга была бестселлером в год твоего рождения

Анна и Сергей Литвиновы, авторы популярных детективов и большие знатоки русской литературы (Анна, причем еще и кандидат филологических наук), много потрудились и составили список самых продаваемых книг по годам. Конечно, многих он удивит. Но и обязательно порадует. Теперь каждый из нас может узнать, какие книги на русском языке (советские, антисоветские, постсоветские) стали бестселлерами в год нашего рождения (подробности).