Эксперт: Речь не о «новом приговоре», а об изменении наказания

Судебные слушания по делу Алексея Навального в Мосгорсуде вызвали большой резонанс не только в российском обществе, но и за рубежом

Фото: REUTERS

Судебные слушания по делу Алексея Навального в Мосгорсуде вызвали большой резонанс не только в российском обществе, но и за рубежом — более десятка дипмиссий, работающих в Москве, прислали на судебное заседание 2 февраля своих представителей.

Как смотрит на происходящее профессиональный юрист? С таким вопросом «КП» обратилась к известному столичному адвокату Александру Арутюнову.

- Какие вопросы у вас вызывает то, что мы видим в Мосгорсуде — Навальный демонстративно заявляет, что считает предъявленные ему обвинения совершенно не обоснованным.

- Это его право, на высказывание своей точки зрения и своей позиции. Что касается «предъявленного обвинения», тут неверная формулировка — обвинение ему не предъявляется. Приговор по делу «Ив Роше» и «Кировлеса» уже давным-давно был вынесен . Речь не о вынесении «нового приговора». А о том, чтобы изменить даже не меру пресечения, а изменить наказание по прежде вынесенному приговору. С условного — на реальное.

- Как часто такое изменение встречается в российской судебной практике?

- По России в целом это примерно 15 тысяч изменений в год. Как считаете — это много или мало? Если человек нарушает не однажды — ФСИН выходит с представлением и суд принимает решение.

- По «экономическим» статьям, по статьям о мошенничестве и хищениях - часто ли меняют условное на реальное?

- Не часто. Как бы то ни было, мошенничество, хищения совершают люди, социально не столь опасные, как грабители или убийцы. У Навального было 55 миллиона рублей, это особо крупный размер. Кто идет на такие преступления — это люди социально приспособленные, достаточно адекватные, большой угрозы обществу не представляющие. Если человек ранее не судим, положительно характеризуется и на его иждивении несовершеннолетние дети — суды обычно принимают это к сведению, назначая условное наказание. Что с Навальным в первый раз и произошло.

- Адвокаты выжимают максимум возможного?

- Мне кажется со стороны, что да. Они представляют свои доводы, которые считают вескими. Взгляд со стороны — они работают профессионально.

- Незаконные акции в минувшие выходные не являются давлением на суд?

- Наверное, это все таки было бы натяжкой, так считать. То, что происходило в воскресенье, как мне показалось — там тема Навального уже оказалась отодвинута на задний план. И на данный процесс влияние оказали вряд ли.

- А когда люди толпятся у здания МГС — судья смотрит в окно и видит эту толпу, это же влияет на него?

- Судья должен обладать гражданским мужеством. И не обращать на это внимания. Он должен абстрагироваться от подобных эмоций. Это одна из главных черт, которой обязан обладать судья. Судью Юлию Окуневу заменили на Наталью Репникову? Ну что же... На процессы судьи Репниковой иностранные дипломаты до сих пор, кажется, не приходили.

- Да, ряд посольств от Британии до Австрии прислали своих представителей в суд — это не косвенное давление?

- Никогда такого еще не было. Но если процесс открытый и представляет интерес для иностранных дипломатов — то ради бога, никто препятствий им никто не чинил. Да. могу предположить, что судья чувствует себя не совсем в своей тарелке. Тем не менее, она должна все это преодолеть, не показывать вида и судить так, как она судит обычно российских граждан — беспристрастно. Не обращая внимания на давление, например, прессы, в том числе иностранной.

- То, что генпрокурор накануне высказался, что «с учетом вынесенного Навальному обвинительного приговора, вступившего в законную силу, есть основание называть его лицом, совершим преступление» - к этому как относится?

- Это мнение Генпрокурора. Господин Краснов совершенно прав. Приговор есть — и он вступил в законную силу. Следовательно, лицо признано - по приговору суда, вступившего в законную силу, - преступником. То есть назвать господина Навального «преступником» - можно вполне. Руководитель прокуратуры имел право так заявлять.

- Атмосфера, созданная вокруг этого дела — беспрецедентна?

- На моей памяти, да.

- По экономическим статьям судили и министра, и губернаторов — шума столько не было...

- Совершенно верно.

- Какой составляющей сейчас больше?

- Думаю, юридической, а не политической или экономической. Разрешается юридический вопрос и политика тут, я думаю, ни при чем. И экономическая сторона вопроса — тоже ни при чем. Человек с условным наказанием, по мнению ФСИН, является лицом злостно уклоняющимся от условий отбытия этого наказания.

- Почему судья не разрешила вести фото и видеосъемку в зале заседания, кроме как местному оператору?

- По аудиозаписи - журналист должен поставить в известность, что он такую запись ведет. Что касается фото и видеосъемки — она ведется только с разрешения суда. И нигде не сказано, что судья обязан удовлетворить такой запрос — все на усмотрение суда. По моей практики крайне редко разрешается видеозапись — практически никогда.

- Защита Навального представила материалы о том что Навальный после выписки из клиники в сентябре, в последующие месяцы продолжал реабилитацию — это едва ли не самое важное?

- Да, материалы представлены задним числом, но суд разберется. Но это действительно главный вопрос процесса — по уважительной причине Навальный отсутствовал или причина была не уважительной. Суд это должен оценить. Это компетенция судьи.

- Обычно двух предупреждений о нарушениях достаточно, чтобы условный срок стал реальным, у Навального их много больше…

- Это существенно, несомненно.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Пять простых фактов — за что судят Навального и сколько он должен получить по закону

Разбираем дело оппозиционера — что нарушил и почему такой привилегированный [видео] (подробнее)