Ярослава Танькова: Как я была «девочкой фабричной». Часть третья

Продолжение. Начало в номере за 17, 18 мая

Большинство фабрик в России разорилось. Ткачихи со всей страны едут работать в Подмосковье, поэтому и Ярослава поехала в Егорьевск. Работает на тяжелых станках за тысячу рублей в месяц. Ее руки покрываются ранами и мозолями. Живет она в общежитии, где нет даже душа и куда зеки ходят, как в публичный дом. Наш корреспондент становится свидетельницей незаконных увольнений. И, глядя на соседок в синяках, понимает, почему они предпочитают жить без мужа. Впрочем, безнаказанно избить местную девчонку может не только муж...

За отказ дать жвачку - по морде

Я долго не могла понять, почему в комнатах ниши для окон огромные, а сами окна маленькие, узкие - в сущности, одни форточки. И, только рассмотрев стены снаружи, поняла, что они просто заложены кирпичом. Весь первый этаж. Выяснилось, что это последствия борьбы с «женихами». В советское время дверь в 11 вечера закрывалась. Так народ ходил через окна. Благо тогда они были большими и низко от земли. Стекла бились, показатели моральной устойчивости падали. Вот и заложили все, оставив только форточки. Но в наше время и это не помогает. Хоть свои, хоть чужие, шляются в общагу круглые сутки. Запуганные бабки-вахтерши слово поперек сказать боятся.

Как-то, придя с работы, я застала 19-летнюю Аню в слезах. Дверь в нашу комнату была разбита и не закрывалась. Оказалось, с третьего этажа спустился пьяный бритый бугай зековского вида и стал ко всем цепляться с требованием дать ему жвачку. Кто постарше и поосторожнее, быстренько ретировались по комнатам. А молодая и норовистая Анька дерзко отшила его. Мол, нажрался - сиди дома. Мужик с ревом «Тебе че, сучка, жить надоело?» кинулся за ней. Перепуганная Анька заскочила в нашу с Валей комнату и заперла замок. Мужик, матерясь, стал вышибать дверь. Увы, тетушки-соседки, которые при малейшем шуме рьяно строили молодежь, сейчас даже носа не высунули. Правило «своя рубашка ближе к телу» действует в общаге безотказно. Дежурившая в тот день вахтерша втихаря вызвала милицию, но сама вмешиваться и не подумала.

- Он сейчас дверь вышибет, - поджала губы Валя и открыла, невзирая на мольбы Ани.

А потом мужик кидал и тряс визжащую от ужаса Аньку за грудки, удовлетворенно повторяя: «Что, боишься меня?» Неизвестно, чем бы все закончилось, но прибежала пассия бритоголового. Кто-то сказал ей о скандале. Выяснилось, что мужик этот в общежитии не живет. То есть живет, но незаконно, у этой самой бабы. Боясь, что вытурят обоих, девица потащила его на вахту «извиняться». Мол, напился, не соображает, простите. И тут, наконец, появилась милиция.

- Он уже уехал, - соврала вахтерша ментам под тяжелым взглядом бритоголового.

- Зачем же ты открыла? - спрашиваю Валю.

- Аня будет нарываться, а мы будем с выломанной дверью жить? Вот и пряталась бы у себя, - спокойно парирует Валя.

- Он же нам дверь сломал, девчонку ударил и вообще незаконно здесь! Почему же вы его не сдали? - спрашиваем у вахтерши.

- Ну... Он же извинился, - прячет глаза вахтерша и тут же переходит в наступление: - И вообще водят мужиков, а потом жалуются. Вот иди и сама с ним разбирайся!

Есть вахтерши в русских общагах!

А как разбираться? Милиция от общежития страшно устала. Чуть ли не половина вызовов - в «Казармы». А с бытовухой чаще всего и поделать-то ничего нельзя.

- Совсем недавно жил и у нас на первом этаже «откинувшийся» зек, - вспоминают соседки. - Весь этаж в страхе держал. Напивался, дрался. Слово ему поперек скажешь - башкой об стенку приложит и «пришить» пообещает: «Мне терять нечего, все равно рано или поздно на зону возвращаться». А милиция приезжает и ничего сделать не может. Он же лучше их УПК знает, выкручивается. Номерами статей так и сыплет. Им нужны заявления от конкретных людей, а кто же жаловаться напрямую на него рискнет? Милиция по телефону так и отвечала: «Вот будет труп, тогда звоните». Так и жили, пока кого-то по пьяни не порезал и его не посадили. Но этот ушел - другой придет. Их тут много.

На третьем другой жил. Его жена то и дело с порезанными руками-ногами из комнаты выскакивала. Чуть что - за нож хватался. А в милицию писать заявление боялась: «Пока они разберутся, он меня убьет!»

Не меньше зеков боятся местной шпаны. Они в качестве аргумента на право «шляться в общагу» чего только бабкам-вахтершам не показывали: и ножи, и гранаты - и просто спрашивали: «Не боитесь, что машина задавит?» А у грозных стражей общаги из оружия разве что валенки, дверь каптерки не запирается, и зарплата - одна тысяча рублей, за которую надо жизнью рисковать.

На Восьмое марта местные ребятки пообещали мне вспороть живот. Это случилось, когда мы вернулись с гулянья. В общаге за нашим столом сидела совершенно левая компания и дожирала остатки нашего оливье под свой технический спирт. А когда я возмутилась и потребовала убраться, мне показали нож. И все-таки у меня хватило самообладания спокойно сказать: «Я вызываю милицию» - и дойти до вахтерши. Но каково же было мое удивление, когда, услышав про нож и увидев этих ублюдков в дверном проеме, тетенька открестилась: «Я никого вызывать не буду. Хочешь - вызывай сама». Я подняла трубку и ватными пальцами набрала номер. Сразу после этого парни свалили. Я победила, но все это время у меня в голове билась одна мысль: а если бы и правда пырнули?

И все же была у нас одна - тетя Тоня. Большая, крепкая, ворчливая, как водопад Ниагара. Как говорится, «в горящую избу войдет, слона на скаку остановит и хобот ему оторвет». Приперся как-то в общагу Любкин ухажер Вася (тоже, кстати, бывший зек), пьяный и с газовым пистолетом. Что-то они там не поделили, он пушку вытащил и давай палить во все стороны. А тетя Тоня - божий одуванчик не испугалась, подскочила к нему, оглушила трехэтажным матом, пистолет отняла и с криком «Какой же ты, на фиг, боец, если тебя женщина обезоружила?» кобурой по морде настучала. Надо сказать, действие возымело лучше любой милиции. Теперь Вася при входе в общагу расшаркивается, здоровается, извиняется и ни в какие скандалы не вмешивается.

Но тетя Тоня не каждый день дежурит. Так я после всех этих переживаний купила тяжеленную чугунную сковородку и возле двери ее положила. Пусть теперь кто-нибудь жвачки попросит!

Имена изменены по этическим причинам.

ЕСТЬ МНЕНИЕ

Лет через 35 все наладится

Считает Ирина ТЮРИНА - кандидат наук Института социологии РАН:

- Технический прогресс во все времена был «палкой о двух концах». Переоборудовали прядильные цеха - замечательно. С другой стороны, это причина массовых увольнений. Называется это явление «структурная безработица». В принципе, когда в экономике развиты нормальные социально-партнерские отношения, то есть когда работодатели ценят «людской капитал» - рабочих, ничего страшного в таком виде безработицы нет. Ведь рабочим всегда есть куда перейти, они востребованы на текущем рынке труда и защищены как законом, так и заинтересованностью в них самого работодателя. Но проблема нашей страны в том, что структурная накладывается на циклическую безработицу - последствия экономического кризиса. Фабрики разорены. Часто рабочим, потерявшим место из-за переоборудования цехов, некуда идти. И работодателю не до рабочих - самому бы выжить в условиях дикого капитализма. Теперь нам придется пройти все пороги, которые развитые страны минули еще в конце XIX века. Например, в Европе становление этих самых социально-партнерских отношений заняло более полвека. У нас, с начала 90-х, прошло пока только 15 лет. Если исходить из мирового опыта, то еще лет 35, и у нас должно все наладиться.

Часть 1-я, Часть 2-я, Часть 3-я, Часть 4-я, Часть 5-я, Часть 6-я, Часть 7-я, Часть 8-я, Часть 9-я, Часть 10-я, Часть 11-я, Часть 12-я, Часть 13-я Часть 14-я